От Берлина до Иерусалима. Воспоминания о моей юности

Вскоре после нашего визита, когда я уже был в Берлине, было предпринято несколько попыток вовлечь меня в этот круг, но я оставался к ним глух. В сентябре 1921 года мне позвонила по телефону Дора Хиллер, молодая симпатичная женщина, кузина Курта Хиллера. Она прочла некоторые мои статьи и теперь хотела поговорить со мной. Она неплохо подготовилась к этому разговору, прочитала мои статьи и переводы в “Der Jude” и сделала мне весьма лестные комплименты, прежде всего о моём уже упомянутом переводе весьма значительной статьи Хаима Нахмана Бялика «Галаха и Агада». Она сказала примерно следующее: то, чего взыскует Бялик да и вы как его переводчик, есть подлинный авторитет. Здесь в Берлине живёт человек, воистину обладатель такого авторитета. Вы должны свести с ним знакомство. Я спросил, кто же это? Ответ был: Оскар Гольдберг. Я ответил, уязвленный и, вероятно, с чрезмерным раздражением: «Мадам, я прекрасно знаю, кто таков Оскар Гольдберг, и считаю его кем-то вроде представителя дьявола в нашем поколении (на иврите я обозначил бы его как С[а]М[аэль][188]). Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Фройляйн Хиллер, весьма внушительная видом, поднялась с места и заявила, что всё сказанное ею берёт теперь обратно и весь наш разговор считает не бывшим. После этого она устремилась к двери, и лишь потом я узнал, что она была помолвлена с Гольдбергом и вскоре стала его женой. Примерно через полгода я вновь увиделся с Тюркишером, и мы заговорили о Гольдберге. Он слышал, что я крайне негативно настроен к нему, и поинтересовался, по какой причине. Я предупредил его от сближения с этим человеком, грезившем о магической власти. Будучи не в состоянии стяжать её в действительности, он пытался заменить её порабощением и вампирским высасыванием человеческих душ. После этого я уже больше не встречался с этим своим другом, наши пути разошлись, и я лишь косвенно что-то слышал о нём. Я увидел его снова только уже в гитлеровские времена, когда он иммигрировал в Израиль. Густав Штейншнайдер также находил интересными философские лекции и дискуссии, организованные кружком Гольдберга, на которые он иногда ходил вместе с Вальтером Беньямином, но лично с Гольдбергом не общался.

Ещё во время моего пребывания в Мюнхене усилиями этой группы в печати стали появляться небольшие сочинения, авторы которых отличались весьма высоким уровнем интеллекта – это были, прежде всего, Эрих Унгер, Эрнст Френкель и Иоахим Каспари. Тогда же была анонсирована книга самого Гольдберга, не имевшая прямого отношения к его библейским изысканиям, но она так и не вышла. Всё же в 1922 году Унгер опубликовал метафизическую диатрибу против сионизма под красивым названием «Безгосударственное образование еврейского народа», в которой было нечто странно-неожиданное и много разнообразной литературной новизны. Это был не только лекционный материал для студенческой сионистской организации, он содержал в себе метафизическую критику, целью которой было обновление магической силы, отчасти уже утраченной нашим народом. Бичуемый в этой лекции дефицит «метафизики», которой столь недоставало упадническому эмпирическому сионизму, был на деле нехваткой не столько метафизики, сколько магической силы (совсем не в метафорическом смысле), которая, по теории Гольдберга, пристала метафизически нагруженным «биологическим цельностям». Сионисты, вместо того чтобы практиковаться в подлинной магии, распыляли свои силы на строительство деревень, поселений и прочей бессмыслицы, которая не могла способствовать развитию «магических способностей» евреев, ответственных за метафизический сионизм. В элегантной словесной драпировке, облекающей эту лекцию, всё это ещё не просматривалось вполне ясно, но от интеллигентного читателя едва ли могла ускользнуть ключевая мысль этого замечательного сочинения, – и она нашла полное и радикальное выражение в главном творении Гольдберга, вышедшем тремя годами позже. Но куда более едко и агрессивно эта же мысль была высказана в другой его книге, полемически заострённой против Маймонида, ведь это он, по мнению Гольдберга, учинил разложение и искажение иудаизма.