От «Черной горы» до «Языкового письма». Антология новейшей поэзии США

Что теряю, ты позволяешь, обвинение
всегда делает соучастником. Но я хочу говорить, как мертвые,
помнишь город, где мы были, или
как понять, где я только душа – не
когда веду за собой?
Душа может вести, воевать, убивать; в косом дожде,
моросящем там, но нельзя убивать, когда мертв. Это
лучше всего – ни у кого нет такой силы.
Как я могу вести тебя без сил? Мы хотим
выяснить… Бросить все? – нет тяготения.
Ты отяжелел? Нет отваги.
Я поведу тебя
к тебе, которого сам не знаешь… Большинство
людей хотели бы туда. там мы рискуем ошибиться, но
это свойство лингвистики, либо ты
мог бы завести нас в ад. Вне тяготения,
вместо него, есть дом. Он возведен
не из изюма. Там свет, но
зачем? Для глаз. Он называл меня: «Четыре глаза»,
их теперь у меня миллиарды. Этот дом на берегу моря –
это Дом Ответов? Продолжу
искать за тебя ответы, живя как Бог пошлет,
во глубине души. В доме есть подвал,
о котором не знала,
соединяющий с Моим Морем, Mare Meum.[171]

Ответыразбиваются брызгами пены и дикого жемчуга. Ветер –
тоже я – ты знаешь, кто ты – где же
пустыня? Море вернулось в эту землю,
покинутой возлюбленной. Такое море,
в котором нельзя утонуть. Ты можешь захотеть со мной совпасть,
ибо я – душа, твой водитель – чистая скала доброго разума,
без чувств. Беспристрастная свободная воля – все, что здесь есть.

2015 Ян Пробштейн

Антология

Никакой тон голоса не достоин такого случая.
Просто озаренье, что мы здесь. Бываешь ли
саркастичным или не нравящимся другим? Наш разум –
слепок одной эпической мысли – тебя. Сколько вас
прошло из тебя через меня, пока еду в метро,
ведя за собой тебя, что я вынуждена делать, и при этом нельзя
быть проницательной. О, кто написал что-нибудь проницательное с…
Старая женщина неопределенной расы в белой шляпе
и шарфе. Никто не скалит зубы за спиной.
У него был несколько раздраженный тон, превосходство в голосе; разве
бывает такое у мертвых… У Бабули было больше оттенков голоса,
чем у кого бы то ни было в этой антологии. Наша
антология, он сказал, поскольку она в сознанье, сложна,
как ад. Как запомнить свои стихи? Любой
запомнит, как они звучат, но ты должна
постоянно их извлекать… Все на меня навалились, Топи всё,
думая об иконе с изумрудным горлом.
Вижу, что дом в аллее темен ночью. Я пытаюсь
очиститься вновь, но мне нужны все оттенки голоса.
Когда мертв, можешь овладеть ими… густой
морской мрак падает от олеандров, похожих на заборы и луна
зовет на белый настил. Входи. Ложись
в свою кровать в комнате, где Мама нашла скорпиона.

2015 Ян Пробштейн

Этот огонь