От чести и славы к подлости и позору февраля 1917 г.

Евангелие от Матфея

«3. Тогда Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам,

4. говоря: согрешил я, предав кровь невинную. Они же сказали ему: что нам до того? Смотри сам.

5. И, бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился».

Поднявшись на площадку вагона и постучав в купе, мы вошли. В купе сидел худой, маленький старичок в сереньком плохеньком костюмчике, в котором я с трудом узнал генерала Алексеева. Я подошел к нему с рапортом и доложил ему киевскую обстановку и причину, заставившую меня выехать на Дон. Выслушав меня, генерал Алексеев спросил: что же вы тут думаете делать? Я доложил, что хочу формировать добровольческий отряд и уже разослал вербовщиков по всем направлениям и как доброжелательно отнесся к этой идее генерал Каледин. Генерал Алексеев иронически улыбнулся и, отвернув голову к окну, как бы нехотя сказал: «Ну что ж, попробуйте». Это меня немного смутило, и мелькнула мысль, что он приехал как частное лицо только спасаться и боится, что наше присутствие здесь его выдаст. Но я тотчас же отогнал эту мысль. На этом и кончились наши разговоры. Попрощавшись, мы повернулись уходить, но генерал Алексеев еще добавил: «Зайдите ко мне, если можете, завтра после обеда». – Слушаюсь. – Мы вышли из вагона, посмотрели друг на друга и подполковник Святополк-Мирский удивленно воскликнул: «ну и вождь», и все-таки еще вера в генерала Алексеева не умерла.

На другой день, в указанное время, я и подполковник Святополк-Мирский пришли к генералу Алексееву, и он сразу сообщил: «Я говорил с атаманом по поводу формирования отряда из добровольцев в Новочеркасске и атаман боится, как бы формирование не вызвало неудовольствия в войсковом круге, а потому лучше поезжайте в Ставрополь и там начните ваше формирование (?). Ставрополь не казачий город и там вы будете вполне независимы. Вот вам письмо об этом к комиссару (?) города, и поезжайте немедленно». Тут меня охватила тревога – не хочет ли генерал Алексеев просто избавиться от нас, посылая к комиссару Керенского. Я решил выяснить это у генерала Каледина и ответил, что с первым же поездом выеду, но так как могут начать прибывать добровольцы, то я вернусь и попробую еще обратиться к генералу Каледину. Мой ответ, внушенный мне Богом, и могущий выяснить роль генерала Алексеева, очевидно, ему не понравился. В глубине моей души я начал подозревать, что разговор с атаманом генерал Алексеев передал мне не точно и что генералу Алексееву не улыбается оставаться на Дону и начинать здесь формирование, и зависеть от донского атамана.

Я и подполковник Святополк-Мирский к вечеру приехали в Ставрополь. Все шло удачно. Воинский начальник оказал нам полную поддержку, сказал, что имеет винтовок на целый полк, город предоставлял для казарм большое здание гимназии и обещал отпустить сто тысяч рублей на начало формирования. Тамошнему начальству уже достаточно успели надоесть бесчинствовавшие в городе запасные солдаты и дезертиры с Кавказского фронта, а наше формирование обещало внести в жизнь города и безопасность для жителей, и порядок.

Я был опять рад и продолжал верить в генерала Алексеева, но где-то уже начал копошиться червь сомнения, что генералу Алексееву неприятно наше пребывание в Новочеркасске.

Вернувшись на следующий день в Новочеркасск, я хотел идти прямо к генералу Каледину, но дисциплина взяла верх, да и генерал Алексеев был тут же в вагоне. А жаль, если бы я пошел раньше к генералу Каледину, то, может быть, у меня бы открылись глаза на предательскую роль генерала Алексеева и в Ставке против Императора, и теперь, и дело пошло бы совсем иначе.