От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

Чернышевский развил этот принцип в своем «учебнике жизни» для прогрессистов – романе «Что делать?». Муж не только должен признавать право жены на другую любовь, но и с уважением относиться к объекту ее любви, добровольно отойти в сторону, чтобы не мешать счастью, и оставаться с бывшей супругой и ее новым мужем в дружеских отношениях. Эта идея не вымысел писателя, Чернышевский увидел это явление в реальной жизни.

Подобные отношения существовали между супружеской четой Шелгуновых и М. Л. Михайловым – с конца 1850‐х годов Л. П. Шелгунова стала гражданской женой М. Л. Михайлова. Какое-то время они все жили в одной квартире. Дружеские отношения между участниками «треугольника» сохранялись. Практически такая же ситуация сложилась в семье петербургского врача П. И. Бокова. Его жена М. А. Бокова выбрала себе в гражданские супруги И. М. Сеченова. Все трое также одно время проживали общим домом, вместе принимали гостей, в частности «по случаю окончания экзамена Марии Александровны»457. В семье Панаевых – А. Я. Панаева с 1846 года на протяжении 15 лет была гражданской женой Н. А. Некрасова. Да и в жизни самого Чернышевского случилась подобная ситуация458. Поддерживать «интеллигентные» отношения друг с другом при фактическом разводе – новая нормативная установка в разночинной среде. Конечно, эти практики были вызовом существующим нормам морали, декларируемым российским законодательством и традицией. Брак в демократических рядах все более становился делом идейным с акцентом на общности интересов супругов и даже с некоторой долей отрицании чувственности459.

Крайняя точка зрения в спектре революционно-демократических воззрений на семейно-брачные отношения – принципиальное их отрицание. Эта позиция нашла выражение во взглядах С. Г. Нечаева, в его «Катехизисе революционера» (1869), и у П. Г. Заичневского в прокламации «Молодая Россия» (1862), в которой брак оценивался «как явление в высшей степени безнравственное и немыслимое при полном равенстве полов, а следовательно, и уничтожение семьи, препятствующей развитию человека, и без которого немыслимо уничтожение наследства»460.

Злободневной темой стал вопрос о форме брака. Церковный брак, в котором зависимость женщины была зафиксирована юридически и идейно, отрицался именно по этой причине. Предлагаемые альтернативные варианты брака: гражданский брак, к которому «общество относилось <…> с неизбежною полною снисходительностью <…> И рядом с законным браком распространилось теперь сожительство гражданское»; идеи о браке троих (Г. Гервег), четверых взрослых людей (Н. В. Шелгунов, 1865 г.)461 расширяли вариативность брака.

Распространено это явление было преимущественно в столицах. «Велико или не велико теперь число людей, признающих петербургский гражданский брак, но все-таки эти люди вредны и жертв их учения в наше время не мало…»462 – писал Лесков.

Кризис патриархатной семьи свидетельствовал о процессах эмансипации личности, развития индивидуализма, что самым непосредственным образом влияло на генезис общественных движений, и служил мобилизационным контекстом женского движения в частности.

Политическая активность женщин: три русла протеста

Не то удивительно, что в России появились сильные женские характеры, а в той головокружительной быстроте, с которой они развивались.

Н. Котляревский

Для женщин дворянского происхождения, составляющих в большинстве своем социальную базу женского движения, все перечисленные события национально-государственного масштаба служили причиной и фоном их относительной и даже абсолютной депривации.

Разрушение старого уклада означало невозможность выдержать жизненные стандарты женщин предшествующих поколений своего круга, повторить их социальный опыт. Возможности осуществления традиционной жизненной женской стратегии и выполнение функций и ролей жены – матери – хозяйки сократились.

В то же время многие образованные девушки, по большей части дворянского происхождения (но не только), мыслили себя уже в категориях созидательной личности и по идейным мотивам стремились к изменению собственной жизни. Между тем возможности реализации себя в светской, публичной сфере для женщин практически не существовало.

Снижение уровня жизни, разрушение старых ценностей, разрыв между социальным статусом предшествующих поколений и собственным, очевидность успехов и востребованность товарищей по сословию – мужчин (как референтной группы), отсутствие собственной жизненной стратегии – вот тот набор факторов, которые создавали ситуацию относительной депривации.