От детерминизма к свободе: метафизические основы этики

Это как бы эволюция эволюции, если так можно выразиться. Большая Эволюция становится сложнее по мере расширения свободы – начиная с бесконечно малых дискретных изменений до внезапных озарений вдохновенного гения. Так, если в случае атомов Эволюция, возможно, проявлялась в росте их сложности, то в случае живого сложности уже недостаточно – рост сложности не обязательно приводит к качественным сдвигам. А в случае социальных систем уже недостаточно и приспосабливаемости (гибкости экономики, демократичности, технического прогресса) – необходимы целенаправленные сдвиги к свободе. Последнее, кстати, принципиальная особенность эволюции общества, прогресса. В отличие от всей предыдущей эволюции, в обществе возможен регресс – исчезновение свободы. Общественный этап эволюции требует именно осмысленного, осознанного стремления к свободе.

– Интересно почему?

Так происходит эволюция у разумных существ – она основана на свободной воле, а значит может идти назад, если разум не желает трудиться. Поэтому, строго говоря, выражение "свободное общество" или "свободная страна" неверно.

– А как же надо говорить?

Более развитая. Страна может быть свободной только если её граждане постоянно отстаивают свою свободу, заботятся о ней и борятся за неё. Надо ли говорить, что это из области фантастики. Ещё одна особенность социальной эволюции – эстетическая составляющая. Творчество человека – это и проявление стремления к красоте, ибо свобода всегда связана с красотой. Посмотрите на животных. Глупо отрицать, что многие их формы обладают эстетическим совершенством. Очень может быть, что чем уродливее форма тем она менее свободна. Царство жизни – наглядный пример сочетания уникальности и универсальности свойственной красоте.

– Ну хорошо. Как насчёт мутаций и естественного отбора? Это двигатель биологической эволюции?

Сами по себе мутации редко способны приводить к качественным сдвигам, а если и способны – то сдвиги эти, как правило, будут в сторону деградации, и чем сложнее система тем сильнее деградация.

– То есть полезных мутаций нет?!

Пренебрежимо мало. Задайте себе вопрос – почему мы слышим только о дефектах новорождённых, а не о накоплении в населении каких-то новых способностей? Почему количество гениев исчезающе мало по сравнению с тупыми, больными и уродливыми?

– Тогда мутации должны приводить к постоянной деградации, особенно людей!

Так и есть. Факт генетической деградации человека – рост его "генетической энтропии" – уже установлен. Есть даже оценки – 1-2% в поколение.

– Почему же мы тогда ещё не умерли все?!

В былые времена выживали только здоровые – естественный отбор "помогал". В наше время помогает медицина, но что будет дальше остаётся гадать.

– А может дело в какой-нибудь "синергии" мутаций, их совместном действии?

Синергия разрушающих мутаций только ускорит деградацию. Чтобы непрерывная цепь множества мутации, включая предварительное копирований частей ДНК, породила новое усложнение, а тем более новую форму жизни, она должна быть целенаправлена – откуда мы опять приходим к направляющей "руке свободы". Есть эксперименты указывающие на возможность таких адаптивных/направленных мутаций, вызыванных изменениями среды. Пока их обнаружили только у бактерий, но думаю, скоро обнаружат везде.

– То есть правы креационисты?

Разумный замысел, искусственный проект, умный дизайн и т.п. – пустые слова, пока не указано кто или как это делает. "Творец" "сотворил" – не ответ, а уход от ответа.

– Значит тогда дело в естественном отборе?

Естественный отбор – лишь закон существования (выживания) живых существ, не говоря о том, что чем проще организм тем он зачастую жизнеспособнее. В случае эволюции, отбор не является её "законом" поскольку у неё вообще не может быть законов. Чтобы подобный закон мог работать, появление нового должно быть детерминировано. Но появление нового – творческий акт. И этот творческий акт отрицает детерминизм не через разрушение и смерть, а скорее через примирение и сотрудничество.

– Но выживание сильнейшего – это реально существующий закон эволюции!

Не эволюции, а самосохранения и не сльнейшего, а наиболее приспособленного. Тут проблема в том, что само существование живого неотделимо от его постоянного приспособления к условиям среды. Так, дельфины появились когда четвероногое загнали в воду, а птицы – когда четвероногому пришлось высоко прыгать. Т.е. мутации идут направленно и явно определяются потребностью выживания. Соответственно, естественный отбор (равно как и искусственный "отбор" в обществе) – двигатель этой "эволюции". Но эта "малая эволюция" порождает разнообразие, а не принципиально новое. Сильнейший выживает потому, что уничтожает слабого, а не потому что становится качественно лучше – он просто отращивает клыки и когти. Слабый выживает потому, что научается прятаться или высоко прыгать.

– А что мешает создать таким образом новое? Может это и есть новое?