От Ельцина к...?: Хроника тайной борьбы. Книга 1

Противостояние в стране носило острый характер. Главным моментом, перевешивавшим стремление политических сил и социальных слоев перебороть и отбросить друг друга, был страх перед всеобщим хаосом. В то же время перспектива консолидации интересов основных политических групп России только на этой основе не просматривалась, что ослабляла экономический, военный, интеграционный и внешнеполитический потенциал страны.

В лучшем для себя случае Россия, отмечали аналитики ЦРУ, которой был навязан «шоковый» путь реформ, практиковавшийся в странах «третьего мира», может рассчитывать на маневрирование — развивать отношения с Западом, играть на противоречиях между США, Европой и Японией, вести более самостоятельную игру на азиатском и ближневосточном направлениях.

В Вашингтоне исходили из того, что финансово-экономических рычагов воздействия, не говоря уже о внушительном военном перевесе и числе союзников, достаточно, чтобы приостановить «имперские амбиции России на постсоветском пространстве» и возрождение ее великодержавного статуса.

То же касается и европейских государств. При всей заинтересованности в добрососедских отношениях ни одно из них не горело желанием видеть в России могучего соперника.

Сотрудничество с Россией использовалось Европой в первую очередь в интересах реализации собственных геополитических и экономических претензий. Содействуя российской стороне в проведении экономических реформ и осуществлении демократических преобразований, Европейское сообщество стремится предотвратить реставрацию в России идеологически противостоящего режима и возобновление противоборства на идеологической основе. В то же время европейцы не заинтересованы в росте экономической конкурентноспособности российского государства и усилении ее политического влияния как на постсоветском пространстве, так и в Европе.

Рассматривая Россию как партнера в вопросах создания европейской системы безопасности, Запад старается поставить ее в общий ряд малых государств и снизить российское влияние на ход политических процессов. Поскольку Российская Федерация представляется европейцам одним из основных источников угроз и рисков на континенте, одновременно предпринимаются шаги для создания политических и иных механизмов и преград в целях предотвращения перелива политической и экономической нестабильности из России в Европейское сообщество, что объективно способствует изоляции российского общества от Европы.

Кроме того, предупреждали аналитики, необходимо учитывать и интересы отдельных европейских государств, способные самостоятельно проявиться в противодействии с Россией или сыграть провоцирующую роль в российских отношениях с военно-политическими структурами Европы.

Если, к примеру, в настоящее время Германия на официальном уровне не предъявляет претензий на Калининградскую область, а пытается лишь экономически и этнически проникнуть в нее, то в будущем нельзя исключить других форм и способов воздействия на этот российский анклав, направленных на Нарушение территориальной целостности Российской Федерации. Из этого следует, что не только ядерные, но и возрожденные безъядерные державы могут проявить стремление восстановить «историческую справедливость» нажимными методами. Если военное могущество России будет падать такими же темпами, то перерастание потенциальной военной опасности в реальную угрозу долго ждать не придется.

Затянувшийся процесс реформирования оборонной сферы, и прежде всего ее вооруженных сил поставил страну в положение слабой в военном отношении державы. Если бы не ядерное оружие, которым она располагает, ее военно-стратегическое положение было бы сведено к нулю.

Почти все зарубежные эксперты обратили внимание на то, что в широко разрекламированном в 1997 году документе «Семь главных дел правительства России» не было заявлено о военной реформе, которая являлась важнейшей задачей всего государства. В ее решении должно участвовать и быть заинтересовано большое количество министерств и ведомств, все общество. Не было положений о реформировании силовых ведомств и в принятом правительством «Комплексном плане действий по реализации в 1997 году Послания Президента Российской Федерации Федеральному собранию», в котором имелся целый раздел № 6 «К активной внешней политике и эффективной военной реформе».

И это уже насторожило. Почему в двух важнейших документах последнего времени правительство не упомянуло о военной реформе? Случайностью это не могло быть, считали наблюдатели. Возникал вопрос: «Кто должен реализовывать раздел из послания президента по военной реформе? Или правительство не представляло важности этой проблемы для модернизации российского государства и опасности дальнейшего затягивания ее решения?»