От глупости и смерти

– Они всегда спрашивали таким притворно-благоговейным голосом: «Ты что, всё это прочел?» – Гаспар снова помолчал, но Билли не поддался. – Вот что я скажу тебе, парень: если тебе все время задают один и тот же идиотский вопрос, рано или поздно начнешь огрызаться. А меня он жутко бесил. Так что, в конце концов, я придумал идеальный ответ. Знаешь какой? Ну, попробуй угадать!

Билли выглянул из кухни.

– Наверно, ты говорил, что прочитал много, но не всё.

Гаспар пренебрежительно махнул рукой.

– Толку-то так отвечать? До человека же не дойдет, что он задал дурацкий вопрос. А я хотел, чтобы люди это понимали, но не хотел никого обидеть. Так что когда меня спрашивали, все ли эти книги я прочитал, я отвечал: «Еще чего! Кому нужна целая библиотека прочитанных книг»?

Билли невольно рассмеялся и покачал головой.

– Ну, ты даешь, Гаспар. Ты на пенсии?

Старик осторожно подошел к самому удобному креслу – мягкому шезлонгу в стиле тридцатых годов, который сменил не одну обивку до того, как Билли приобрел его в благотворительном магазине Американского онкологического общества – и со вздохом опустился в него.

– Нет, сэр. До пенсии мне еще далеко. Работаю не покладая рук.

– А чем занимаешься, если не секрет?

– Я омбудсмен.

– Защитник прав потребителей? Типа Ральфа Нейдера?[74]

– Именно. Приглядываю за ходом дел. Прислушиваюсь, присматриваюсь – и, если все делаю правильно, иногда мне удается немножко изменить мир к лучшему. В точности как мистеру Нейдеру. Весьма достойный человек.

– А на кладбище к кому приходил?

Гаспар погрустнел.

– К старушке моей, к жене. Минной звали. В январе исполнилась двадцать лет с тех пор, как ее не стало. – Он ненадолго задумался и продолжил: – Она была для меня всем. Лучше всего было то, что я понимал, как мы важны друг для друга. Мы говорили обо всем на свете, обсуждали каждую мелочь. Этого мне больше всего не хватает. Я хожу к ней через день. Раньше каждый день ходил, но не выдержал. Слишком больно.

Билли принес чай. Гаспар отпил немного и сказал, что чай неплохой, но пробовал ли Билли «Эрл Грей»? Билли не знал, что это такое; Гаспар сказал, что это великолепный сорт, и пообещал принести коробку. Они еще поболтали о том о сем, а потом Гаспар спросил:

– А ты к кому приходил?

Билли поджал губы.

– Да так, к другу. – Вздохнул и добавил: – Слушай, мне на работу надо.

– Да? А где ты работаешь?

Билли ответил не сразу – ему, видимо, хотелось сказать, что он компьютерщик, или бизнесмен, или директор крупной компании.

– Я менеджер в супермаркете, в «Севен-илевен».

– Хорошая работа. Вечером наверняка интересные люди заходят за молоком и фруктовыми коктейлями, – сказал Гаспар, явно понимавший его чувства.

Билли улыбнулся.

– О да, очаровательные. Просто сливки общества, когда не угрожают прострелить мне башку, если я не открою сейф.

– У меня к тебе просьба, – сказал Гаспар. – Мне нужно немного передохнуть. Ты не возражаешь, если я прилягу тут у тебя на диване, пока ты на работе? Ничего, что я один тут останусь?

Билли заколебался. Старик казался вполне нормальным: не псих и точно не вор. И что тут воровать-то? Разве что чай, да и тот не высшего сорта.

– Ладно, располагайся. Но я до двух ночи не вернусь, так что как будешь уходить – просто захлопни дверь, замок сам закроется.

Они пожали друг другу руки, Билли надел все еще мокрый плащ и направился к выходу. На пороге он оглянулся.

– Приятно было познакомиться, Гаспар.

– Взаимно, Билли. Ты отличный парень.

И Билли – как обычно в полном одиночестве – отправился на работу. Он вернулся в два и собрался открыть банку консервов, но обнаружил, что стол накрыт к ужину, а в квартире аппетитно пахнет жареной говядиной. Кроме жаркого, на столе обнаружилась молодая картошка, обжаренная в масле морковь, кабачки. И блинчики с шоколадной глазурью, еще теплые, только что из пекарни.

Вот так Гаспар вошел в жизнь Билли Кинетты и поселился в его квартире. Когда они пили чай с блинчиками, Билли спросил:

– Тебе некуда идти, так?

Старик улыбнулся и удрученно покачал головой.

– Как тебе сказать. Я не бездомный, конечно – такой жизни я бы не выдержал, но в данный момент, что называется, свободен как птица.

– Если хочешь немного тут пожить, я не против, – сказал Билли. – Здесь тесновато, но мы вроде неплохо ладим.

– Ты большой добряк, Билли. Да, мне бы очень хотелось с тобой пожить. Это ненадолго. Мой доктор говорит, я на этом свете не задержусь, – он помолчал, глядя в чашку. – Должен признаться, мне немного страшно уходить. Хорошо, что будет с кем словом перемолвиться.

Билли неожиданно выпалил:

– Я ходил на кладбище к парню, с которым вместе служил во Вьетнаме. Навещаю его иногда.

В его словах звучала такая боль, что Гаспар не стал расспрашивать.

Билли не заметил, как прошло несколько часов (время проходит, не спрашивая разрешения). Гаспар спросил, можно ли ему посмотреть первый утренний выпуск новостей. Билли включил свой старый телевизор: там говорили об очередном срыве переговоров о разоружении. Билли покачал головой и сказал, что Гаспар не одинок в своем страхе смерти.