От и До. Книга 3. Свидетельства бывших атеистов

Поможет только один Бог. Один Бог, ибо вся сила в Его руке. Это та сила, которая ведет в жизнь, которая дает освобождение ото всего. И главное, вера в Бога дарует жизнь вечную. Она душу освобождает. Сколько экстрасенсов… экстрасенсы, парапсихологи, вы, может быть, лечите человека, вы, может быть, исцеляете, но лечите на какое-то время. А главное, вы забираете душу человека. Душу человека, которая принадлежит не вам! Которая принадлежит Богу. И дух человеческий принадлежит Богу. А вы его забираете.

Посмотрите себе в глаза, попросите Бога, чтобы Он открыл вам глаза. Попросите Его всем сердцем, всем разумом своим, каждой клеточкой тела своего. И тогда вы увидите, что зло, которое вы делаете, это не от Бога. Это от дьявола. И вы — слуги дьявола, вы — дети дьявола! Так написано: всякий, делающий это, рожден от дьявола. Вы — дети дьявола, но Бог любит и вас. И Он хочет спасти вас. Он спас меня, спас жену мою, спас детей моих, спас многих, которые занимались со мной в этой лаборатории, на этих курсах, и так далее.

Он спас их, Он и вам дарует Свое спасение, дарует любовь Свою. Он умер за каждого из вас. И те, которые ходят к ним, и те, которые лечат и исцеляют, и продолжают вот эти все школы, идите к Богу, попросите прощения.

Слава Богу, несколько человек, которые сейчас вместе с нами, в Церкви. И увидели свою порочность. Когда оглянулись и увидели чистыми глазами, ужасаются и радуются, что вот таких людей, порочных, Бог может спасти. Представляете? Это чудо, которое делает Бог. Мое положение было одно— смерть. Можно было с ума сойти. Можно было еще что-то сделать. Но в одном направлении, как моего учителя — смерть. Он шел к этому, он получил то, что ждал.

Но Бог любил и его. Он говорил ему в тот момент: «обратись ко Мне!» Он бы простил его. Он мне говорил в то время. И сестра верующая наша, которая работала в этой лаборатории, она молилась за нас. Церковь вся молилась. И по молитве Церкви, я знаю, что по молитве Церкви мы спаслись. По нашей молитве спаслись уже несколько. И спасутся еще многие и многие. Потому что Церковь постоянно молится, постоянно обращается, чтобы Бог открыл глаза. И Бог этого хочет».

Рассказ девятый Юлия, 33 года (Россия, г. Москва). Бывшая баптистка

«Если говорить о семье, наверное, с этого стоит начинать, то могу сказать, что никогда у меня не было сомнения, что Бог есть. Такого вопроса никогда передо мной не стояло. Семья не была церковной, не видела я, чтобы кто-нибудь ходил в церковь, но тем не менее года в четыре мы с сестрой были крещены по настоянию бабушки. Это событие совершенно стерлось из памяти. Абсолютно стерлось. Даже близко никакого воспоминания об этом нету.

Но тем не менее я знала, что мои родители верят в Бога, и никогда в этом не сомневалась. Я помню, что папа рассказывал какие-то вещи из Евангелия, из Нового Завета. Вот мне запомнилось, например, он как-то с восхищением говорил о том, как должно быть здорово в раю. Он говорил, что люди там, наверное, могут передвигаться без ограничений. Подумать только о каком-то месте, и оказаться там тут же. Вот это запомнилось.

Опять же, папа читал Библию детскую. И я помню, что в свое время для меня было большим удивлением, когда я обнаружила, что настоящая Библия не такая. Что в ней нет картинок, что в ней гораздо больше букв. Такое было открытие детское. Каких-то вопросов о смысле жизни у меня в детском и подростковом возрасте не было.

Кроме того, я знала, что мои прабабушка и прадедушка были баптистами. Они жили в небольшом городке в Белоруссии, в Минской области. Их дом перешел к нам после их смерти, и в этот дом мы стали с какого-то времени приезжать. Где-то нам было с сестрой одиннадцать лет, наверное. Стали приезжать и там жить. Лето, каникулы проводить там.

И улица, на которой дом стоял, она отличалась тем, что там очень много жило верующих людей. Но именно баптистов. И кстати, наш дом, когда еще прадедушка был жив, он использовался как баптистский дом собраний. Поэтому семья прадедушки была известная, и нас даже не знали по фамилии нашей настоящей, а знали по фамилии прадедушки. И так называли все.

И через дорогу от нас жила семья, она и сейчас живет, очень близких нам людей. Практически как родственников. Тоже баптисты. У них шесть детей. И мы как раз тогда познакомились. Нам по десять-одиннадцать-двенадцать лет было. С девочками сначала познакомились и подружились. Стали иногда ходить с ними на баптистские собрания. Родители каких-то препятствий не строили, видимо, потому что… ну, вот, кстати, надо спросить, почему.

Может быть, в память о прадедушке. Потому что он был исключительно хорошим человеком, и допустить, что его вера была какая-то плохая, наверное, они не могли. Поэтому нас спокойно отпускали на эти собрания. Но сначала это было таким «предприятием за кампанию», что ли, с друзьями. А потом, я помню лет в двенадцать все-таки эти походы сделались сознательными.