От и До. Книга 3. Свидетельства бывших атеистов

Я сейчас вспоминала слова святителя Игнатия Брянчанинова. Он о себе говорил, что ему от природы дано такое чувствительное сердце, да, можно и про меня это сказать. Как-то это событие на меня повлияло. А именно как повлияло? Абсолютное какое-то уныние на меня навалилось. И что верующий человек делает, когда у него такое состояние? Он должен молиться, пойти в Церковь, и как-то это все «расхлебывать» начать. А я поймала себя на мысли, что я никуда не хочу идти. Я не хочу молиться, я не хочу открывать Библию. Для меня это все как мертвое стало.

И я тогда испугалась, потому что я подумала, что у меня за вера тогда. Как я вообще верю? Кто для меня Бог, если вот случилась такая ситуация, а я не хочу к Нему обращаться. И с этого тоже какие-то размышления начались. Я поняла, что мне нужен какой-то совет, какая-то помощь. И вот, по крайней мере в своей жизни, я замечаю, что очень часто Господь посылает именно людей в каких-то кризисных ситуациях. Через людей на тебя действует.

И был единственный человек, к которому я поняла, что могу обратиться. Потому что он меня услышит. Это был баптист как раз (смеется). Я ему написала письмо из Москвы в Белоруссию, он мне ответил. Очень был утешителен сам факт этого ответа. Но самое главное, что среди всего написанного была парадоксальная вещь — он написал, что может тебе мой совет покажется странным, но я тебе советую пойти и исповедаться в Православную Церковь. О, вообще, попробовать зайти в Храм. Потому что такой молитвенной тишины, которая есть в Православной Церкви, ее нет нигде.

Надо понимать, как этот совет звучит в ушах баптиста. Это вообще близко к безумию. Пойти в Православную Церковь, да еще и исповедаться. Но как-то я его послушала. Помню первый свой такой сознательный приход в церковь, когда я просто заглянула на богослужение. Это было опять же в Березино. Храм, переделанный из простого дома, с какой-то непонятной крышей. Это совершенно не похоже на Храм. Пели там то ли бабушки, то ли… непонятно, кто.

Я зашла, и мне показалось, что это Ангельское пение. Это было первое посещение. Потом, уже в Москве, я подумала, что мне нужно выполнить совет и пойти исповедаться. Но это тоже серьезный шаг — переступить порог Православной Церкви. Когда ты чувствуешь, что ты… ну, опять же благодаря тому, что этому несколько пренебрежительному отношению к Православию, которое было раньше, я чувствовала, что вот какая-то вина у меня есть. Я не могу просто так прийти и сказать: «помогите мне!»

Это был тоже серьезный шаг. Я помню, тоже смешно может показаться, по-детски немножко, как я зимой сидела на дереве перед Храмом, там рощица была перед Храмом. И динамики из Храма были выведены наружу, и была слышна служба. Я сидела и еще не осмеливалась зайти, но я просто слушала службу и мне очень нравилось, как она звучит.

Потом я все-таки в Храм пришла. Это был Храм Рождества Богородицы в Крылатском. И я очень благодарна священникам этого Храма, которые меня приняли. Первую мою исповедь приняли. И постепенно-постепенно стала входить в церковную жизнь.

Надо еще, может быть, назад отойти. Вот ко времени, когда я поняла, что в баптизме мне глубины не хватает. Я стала именно на уровне логики разочаровываться в том, что проповедует баптизм. В частности, в отрицании крещения младенцев, в отрицании того, что мы действительно причащаемся Тела и Крови Христовой, а не просто некое действие производим в воспоминание.

Когда я стала в этом во всем разочаровываться, я поняла, что я не так верю. У меня было ощущение, что я уже не могу себя назвать членом баптистской церкви, но я еще не знаю, кто я. У меня нет дома. И вот такое ощущение бездомности, оно довольно долго длилось.

Я думала: «куда мне идти?» И интересно, что первая мысль была: «не в Православную Церковь». Думала к лютеранам пойти, может быть, или к католикам. Настолько, к сожалению, в среде баптистов предубеждение против Православия.

Что ей помогло разрушить стену предубеждения против Православия. Самое, наверное, важное, что нужно сказать, что действительно у протестантов есть стереотип, что Православная Церковь… в ней много всего. Но много лишнего, много традиций, которые заслоняют Христа. Что в протестантизме, как мне кажется, как вот я почувствовала, что у них основной такой огромный плюс, который у них есть, это сосредоточенность на Личности Христа. Вот это главное. Это главное, чем они привлекают.

Но оказавшись в Православной Церкви, я поняла, что я не только Христа не лишилась, но я Его нашла в какой-то гораздо большей степени, чем раньше. И это меня удивило. Потому что я не знала, что я найду. Я просто послушалась доброго совета. Просто пошла, куда Господь вел. Против всяких доводов логики, которые мне говорили: «что ты делаешь?» Я действительно не лишилась того, что любила, потому что искала я на самом деле Христа, конечно, прежде всего.