От и До. Свидетельства бывших атеистов

И вот, произошла такая история. Этот мужчина умер и во сне явился своей жене. Она видит сон, она видит его… Я обычно снам не верю. То есть, я не призываю сейчас доверять снам, или как-то их всерьез рассматривать, но просто это необычный сон. Вот есть сны такие, действительно, необычные, которые несут в себе потом хорошие плоды. Поучительные. И батюшка даже рассказывал с амвона про этот случай. Что умирает этот мужчина, является своей жене, и говорит: «представляешь, я думал, что я хороший человек. Я думал, что сделал столько хороших дел. Я считал, что очень людям помогал. А из всех моих добрых дел, из всего, что я думал, Господь принял только одно доброе дело». Она говорит: «какое?» «То, что я сделал ворота в Храм. Все, — говорит, — больше ничего другого Господь не принял». Она говорит: «как не принял?» Он говорит: «вот так. Единственное, что я сделал, это ворота в Храм. И вот это мне зачтется». И он исчез. Она рассказала это батюшке, а батюшка посчитал нужным рассказать это всем.

И вы знаете, часто, когда мы строим Храмы, делаем какие-то хорошие дела по Храму: протираем пыль с икон, когда мы моем полы в Храме, что-то делаем, мы просто не понимаем, насколько великое это дело. Преподобный Гавриил Ургебадзе говорил, что если бы мы знали, какая благодать опускается во время Литургии в Храме, как Господь посылает, дает людям благодать, то мы бы, — говорит, — пылью бы умывались. С пола пыль бы поднимали, и умывались, зная, какая благодать в Храме.

Поэтому, я вам всем желаю тоже построить свои ворота в Храме. Чтобы хотя бы одно доброе дело у нас с вами было.

Был у нас один послушник такой. Он уже в годах был. Раб Божий. Очень хороший человек. И знаете, он мне очень хороший пример дал. Он такой… как монолит был, то есть, его ничего не смущало. Но у него был один такой небольшой дефект — он очень медленно читал. И когда начиналось братское Правило, общее Правило вечернее, когда читали Каноны по очереди. Когда он становился читать Канон, он мог один Канон, например, «Покаянный» читать минут сорок, если не больше (смеется). Он очень медленно читал, очень медленно. И у нас батюшка был очень терпеливый, такой смиренный. И вот, я помню, он две или три службы смирялся, и в третий раз, когда этот раб Божий подошел читать Канон, батюшка сказал: «нет, вы будете читать келейно, а сейчас будут читать другие люди».

Вот, батюшка тоже не выдержал, не хватило у него терпения выслушать такое медленное чтение. И он так читал, на надрыве, как будто он сейчас вот-вот расплачется. Но это не оттого, что, знаете, такая великая праведность, а потому что он такой человек был. И батюшка ему всегда говорил, что твои эмоции, твое желание надо тайно изливать перед Богом в келлии твоей. А когда идет общее Правило, когда все стоят и молятся, вся братия, то ты должен молиться как все. Чтобы не выделяться. Интонация у тебя должна быть такая — спокойное размеренное чтение должно быть. А когда оно получается сильно медленным, когда ты еще пытаешься там прожить, и начинаешь плакать, то это сбивает всех от молитвы. Это уже тогда бесовское.

Люди иногда начинают плакать, и думают, что это такие блаженные слезы. На самом деле, очень сильно дьявол мешает. Он дает такую эмоциональность, слезы посылает излишние, чтобы человек задумался о себе. Какой он грешный, какой он весь плохой, и человек начинает о себе думать. Он уже на молитве сам себе молится, потому что он только о себе думает. А молитва — это когда ты общаешься с Богом. Поэтому надо забыть про себя и отдаться в руки Божии. Поэтому, такое искушение тоже бывает.

И один раз у этого раба Божия был большой праздник — родился внук. И батюшка в честь этого праздника разрешил ему прочитать перед трапезной молитву «Отче наш», как мы всегда читаем. И вот, вы знаете, он «Отче наш» и «Богородице Дево, радуйся» так долго читал, ну так долго читал, что мы уже просто от бессилия, мы уже уставшие были, это уже был вечер, это уже было послевечернее Правило, мы пришли разделить его радость… И вы знаете, он пока прочитал Правило, мы с моим другом еле сдерживали свой смех. Потому что это уже невыносимо было.

И батюшка благословил трапезу, сел за стол, и обычно он молчал, но в этот раз он сказал. Назвал по имени этого раба Божия, и говорит:

— Вы сегодня как-то празднично помолились, как-то даже поспешили (смеется). — Мы как начали смеяться. А этот раб Божий говорит:

— Ну да, я вообще стараюсь не спешить. Но в этот раз я чуть-чуть поспешил.

И мы после этих слов даже не смогли ничего кушать. Потому что, если бы вы увидели, как он медленно читает, это очень медленно. Поэтому, когда он сказал, что он еще поспешил, для нас это было вообще удивительно.