От и До. Свидетельства бывших атеистов

Но я об этом узнал, и мое отношение изменилось. Тем более после тех духовных разговоров, которые мы с ним говорили. И он, знаете, в моих глазах сразу в разы просто вырос. Вот. И я так радовался, что мне Господь это открыл. И в следующий раз, когда я приезжал уже собирать деньги, знаете, я подходил. Он, конечно, запрещал, чтобы я у него благословение брал. Я здоровался с ним, кивал головой. Я не подавал виду, я хранил его секрет. Но, когда я в следующий раз слышал, как женщины его осуждают, как другие мужчины его осуждают, я все время вспоминал, какой он подвиг несет тайно. И знаете, я понимал, что ни в коем случае никогда в жизни нельзя ни о ком говорить плохо. Потому что мы с вами видим только внешнюю сторону, а сердца человеческого мы не знаем.

А оказалось, что он священник, который нищий и который всех любил. Он никого не осуждал. Я ему говорю:

— Вы знаете, что вас осуждают? Что вас вором называют?

Он говорит:

— Ничего страшного. Это мой крест. Так должно быть. Я за вас молюсь.

И он стоял и молился. А ему уже было может, лет сорок пять, достаточно взрослый уже такой священник был. Вот. И каждый раз, проходя мимо него, я смотрел на него и понимал, что это пример простоты такой, и пример того, что, действительно, нельзя осуждать людей никогда. Потому что мы не знаем ни их покаяния, ни их жизни, ничего. А судя по обертке, по наружности, мы ничего не скажем с вами.

И вот, в одной из поездок собирать деньги для нашего Храма в Киево-Печерскую Лавру, другие монастыри, я встретился с удивительным старцем. Это была случайная встреча. Хотя случайности не случайны. Тем более, когда человек молится. Надо всеми своими силами, всей свой жизнью служить Богу. Господь устраивает встречи, дает книги, дает все на пользу, для спасения души. И Господь давал такие духовные подарки.

Когда я стоял в Голосеевском монастыре, это было, если не ошибаюсь, в пятницу вечером, по пятницам я никогда не стоял и не собирал деньги, собирал только в субботу и в воскресенье. Но я решил выйти во Славу Божию и чуть-чуть сверхурочно потрудиться перед Богом, постоять, помолиться и собирал деньги. Я стоял один, больше никого не было.

И я смотрю, стоит какой-то мужчина. Это уже где-то февраль-месяц. Холодно на улице, минус пятнадцать или двадцать, и снег. И возле меня стоит мужчина, который одет в очень легкую одежду: кроссовки, джинсы, кроссовки и кепка. И зрелый мужчина, где-то сорок пять лет, вот так. И он вокруг меня ходил, а я стоял, так как людей не было, я ел пряники. Пряники себе дешевые купил и ел. И он стоял, ему холодно было, я позвал его к себе. Я ему сказал: «хотите пряников?» И он с такой радостью взял пряники. Сначала один дал, а потом посмотрел, что он голодный такой, и я ему весь пакет отдал.

И когда мы с ним разговорились, оказалось, что он бедный. Так он мне рассказал. Может, он меня обманывал, я не знаю. Он сказал, что ему негде ночевать, негде жить. Что больше месяца он живет на вокзале. Что его гоняет милиция, документы у него украли, мобильный телефон украли. Денег у него нет. Он оказался из России, из Ставрополя. Он рассказывал, что каждый день смотрит, как поезд едет на Ставрополь, а у него нет денег даже билеты купить. И рассказывал, как он себе на хлеб добывает.

Рассказывал, что приехал отдыхать с друзьями. Через неделю деньги начали заканчиваться, и когда он собирался покупать билет, его обокрали. Украли телефон, деньги. В общем, пьяный был, обокрали и не смог уехать. Ему никто не верит, никто не помогает.

И он мне эту историю рассказал, она меня так впечатлила, что мне захотелось ему помочь. Мне было тяжело, я был уставшим, мне было не до того. Но как-то горе ближнего, как-то хотелось исполнить Заповедь Евангельскую, и решился помочь. Но сам я ему помочь не мог, потому что у меня тогда не было денег. Я еще не насобирал. Да и из «канавки» я бы не смог взять. У меня была знакомая в монастыре. Такой монастырь — Феофания, в Киеве. У меня там знакомая работала, на послушании трудилась. Там была такая матушка Евпраксия. Она до сих пор там главная, за трапезную отвечает.

Я приехал туда и попросил мобильный телефон у отца своего, батюшки, чтобы он благословил этому мужчине поработать в нашем скиту маленьком, потрудиться. И батюшка ему дал денег на проезд, и он уехал к себе на родину. И мы с ним ехали на автобусе. Я ему постарался там какую-то одежду найти, чтобы ему теплее было. Он был очень благодарен. Мы с ним на автобусе проехали эту Феофанию, уже вечер был, часов девять-десять. Я пытался успеть до закрытия монастыря.

Мы приезжаем туда. И вы знаете, когда мы идем в монастырь, в сам монастырь, там был такой лесочек небольшой, машины по правую и по левую сторону стоят. И вот, мы заходим, и он мне историю рассказывает:

— Представляешь, — говорит, — я чувствую, что Бог есть. — Рассказывает на эмоциях. Говорит: — мне такой сон приснился, что я вижу свечи и стою в Храме, молюсь. Я тянусь руками к этим свечам, — говорит, — и я не могу дотронуться до них. — Я говорю:

Что, так и не дотронулся? — Он говорит:

— Нет, не дотронулся. И проснулся.