От кочевья к оседлости

Возвращаясь к своему новому стойбищу, Дамбий издали заметил, кроме своей, еще одну юрту. Неужто у него от выпитого в глазах двоится? Он подстегнул коня. Нет, водка была не виновата, на стойбище действительно выросла новая юрта. «Неужто судьба ниспослала мне товарища по кочевью, то-то радость!» Да и как не радоваться? Трудности одинокого кочевья навалились на семью сразу же по прибытии на новую стоянку. Но, видать, не под счастливой звездой родился Дамбий — вслед за ним на новое место собственной персоной прибыл Лувсанпэрэнлэй. Глухое отчаяние овладело Дамбием. Выпитая водка придала смелости — он направил лошадь прямо к коновязи соседа. Рывком отворил дверь.

— Хочешь со света меня сжить? Привязался, как чесотка. Давай сыпь своими проклятиями, будь ты неладен!

Повергая Дамбия в великое удивление, Лувсанпэрэнлэй смиренно ответил:

— Ты поступил со мной не по-людски, сосед. Но я за это зла на тебя держать не стану. Давай заживем по-хорошему.

— Тогда я лучше в объединение вступлю.

— А что ж? И я за тобой следом. Меня тоже, я думаю, примут.

— Уж не сынок ли твой велел меня допечь? — подозрительно спросил Дамбий, сбавляя тон.

— С чего ты взял? — искренне удивился Лувсанпэрэнлэй, пожимая плечами. Не говоря больше ни слова, Дамбий шагнул вон из юрты, преследуемый натужным смехом хозяина.

В эту ночь Дамбий долго лежал без сна. Незаметно подкралась тоска и овладела им исподволь, как потемки юртой. Как всегда в таких случаях, Дамбий затеял долгий спор сам с собой.

Первый Дамбий спрашивал: какой же скот отдать в общественное стадо? Может, согнать без разбора, да и дело с концом?

Другой Дамбий усмехнулся: без разбора? Как бы не так! Легче расстаться с пестрой лошадью, она под седлом ходит плохо, спина у нее слабая. Да еще с жеребенком-двухлеткой, который не отличается выносливостью. А себе оставить несколько послушных лошадей, обладающих хорошей скоростью. Овечью отару тоже надо пересмотреть как следует. Обобществить животных, что похуже. Главное, баранов сбагрить, а маток придержать, матка, она выгоднее барана, она приплод дает. Да и баранов отдавать жалко — все у Дамбия хороши, какого ни возьми.

Первый Дамбий: стыдись! Неужто собираешься отдать обществу только то, что тебе самому негоже? Твои товарищи не одобрят плохого поступка.

Другой Дамбий: молчи, совесть! Какой скот свести в объединение — дело хозяйское. Я с юных лет горе мыкал, чтобы обзавестись стадом. А в объединении какие-нибудь бездельники живо проедят все мое достояние. Им только подавай на дармовщинку. И с зерном как быть? Придется и его на семена ссыпать. А у Дамбия не зерно, а чистое золото.

Спор между двумя Дамбиями наверняка продолжался бы до рассвета, и трудно сказать, за кем осталось бы последнее слово. Во всяком случае не за тем, кто не выдержал и захрапел с лошадиной силой. «Умаялся, родной, дума его замучила, — прошептала Бадам, накрывая мужа теплым одеялом. — Да еще этот Лувсанпэрэнлэй навязался на нашу голову, без него тошно!»

Наутро, едва прикоснувшись к еде, Дамбий оделся и поехал на центральную усадьбу объединения. Там он быстро отыскал Магная и торопливо, словно опасаясь растерять свою решимость, сказал ему:

— Не попомни зла, Магнай, виноват я — обидел тебя зря, ты же хотел мне добра…

Дамбий произнес эти слова шепотом, чтобы не слышали окружающие. Магнай, не обремененный этой заботой, громко засмеялся:

— Что вы, дядюшка Дамбий, я и думать об этом забыл. Честно говоря, я и сам был хорош.

— Ладно, — уже смелее заговорил Дамбий, — значит, так, сынок, напиши-ка ты за меня одно заявление, — и он достал из-за пазухи аккуратно свернутую тетрадь.

— Какое заявление?

— О приеме меня и всех членов моей семьи в объединение «За коммунизм».

Магнай удивился и обрадовался. Взял тетрадь, уселся на камень и тут же начал писать. Еще одна победа человека над самим собой. Магнай понимал, что решение вступить в объединение далось Дамбию не просто, и не донимал его лишними словами, хотя на языке у него так и вертелся один вопрос: когда же появится на центральной усадьбе Цэвэл, дочка Дамбия — ее огорченное лицо с полными слез глазами нет-нет да и вставало перед мысленным взором Магная. Напрасно он обошелся с ней круто.

— Скажите, дядюшка Дамбий, а что мой отец? Он не собирается тоже вступить в объединение?

Вопрос о Лувсанпэрэнлэе, столь естественный для его сына, был неприятен Дамбию — ведь он вконец раздружился с отцом Магная.

— Мы поссорились маленько, — схитрил Дамбий. — Я откочевал было в местечко Верблюжья шея, а за мною батюшка твой, — опять тут как тут. Он сказывает: если Дамбий вступит в объединение, то и он, мол, не заставит себя ждать.

— Это серьезно?

— Куда уж более.

— Тогда я заодно напишу заявление и от его имени.

— Погоди, Магнай, — перепугался Дамбий. — Пусть тебе отец сам скажет о своем решении. Ждать недолго, он вот-вот здесь появится.

Взяв заявление, по всей форме написанное Магнаем, Дамбий отправился на поиски председателя объединения. Тот ему обрадовался и сказал, что дело верное, Дамбия непременно примут.