От кочевья к оседлости

— Одному не под силу, а сообща — справимся, — ответил Дооху. — Все ли согласны с моими доводами? Вот и отлично. Мы сейчас же организуем бригаду землекопов и приступим к прокладке канала. Бригадиром предлагаю назначить товарища Лувсанпэрэнлэя.

— Лучше бы не меня, а Дамбия, у него к земле особый талант, — проворчал тот, но Дооху и внимания на это не обратил. Так Лувсанпэрэнлэй стал бригадиром, и бригада его начала готовиться к земляным работам. Получила необходимый инструмент и продовольствие сразу на несколько дней. До начала работ члены бригады решили навестить свои аилы, предупредить семьи о предстоящей длительной разлуке.

Землекопы один за другим отвязывали коней от коновязи возле маленькой серой юрты, служившей конторой, и спешили по домам. Торопился и Лувсанпэрэнлэй. Сперва лошадь его шла рысью, потом, подстегнутая, перешла в намет. Всадник привстал в стременах, подставляя лицо резкому холодному ветру. Лувсанпэрэнлэй испытывал противоположные чувства. Он был доволен, что стал бригадиром, каким-никаким, а начальником. Это было знаком доверия ему со стороны правления, а кому же не дорого доверие? С другой стороны, его пугала ответственность, всю тяжесть которой он предвидел заранее. Это ведь только в сказке горы легко сходят с места, а реки меняют русла. Быстрый ход коня мешал Лувсанпэрэнлэю думать, и постепенно он перевел его на легкую рысцу. Теперь холодный ветер уже не так обжигал лицо, ехать стало теплее. Будет ли слушаться Лувсанпэрэнлэя его бригада? Придется следить за каждым своим словом, чтобы ненароком какое ругательство или проклятие в трудную минуту с языка не сорвалось. Председатель, конечно, нарисовал заманчивую картину, умеет он красно говорить, да ведь сказать легче, чем сделать. Ну, а если не справимся мы? Весь спрос будет с бригадира. И зачем он только согласился на эту должность!

Лувсанпэрэнлэй так задумался, что не заметил, как подъехал к своему стойбищу. Очнулся, когда к нему с громким лаем бросились собаки. «Э, да у нас гости», — заметил он подле юрты оседланного коня и тут же узнал в нем лошадку, на которой ездит Магнай.

Разгоряченный ездой, а еще больше — собственными рассуждениями, Лувсанпэрэнлэй перешагнул порог родного жилища. В очаге потрескивал аргал, распространяя живительное тепло. Пахло только что заваренным чаем и свежим маслом. Магнай сидел у очага и старался освободить клеймо от ручки, на которую оно было насажено.

— Ты зачем это коллективное добро портишь, а? — сердито спросил Лувсанпэрэнлэй, заметив, что на полу лежат уже несколько разобранных инструментов.

— Да не ломаю я, — миролюбиво возразил Магнай. — Нам не хватает инвентаря для земляных работ. На эти ручки насадим металлические наконечники, чтобы можно было грунт долбить. Кое-кто из наших ребят отправится на рытье канала.

Густые черные брови Лувсанпэрэнлэя сбежались к переносице.

— Ну и молодежь нынче пошла! На словах готовы по небу летать, а на деле не знаешь, чего от них и ждать. Канал они будут рыть! Да ваши изнеженные пальцы поутру на морозе штаны застегнуть не могут, а туда же — каналы рыть, землю копать!

— Вовсе не такая у нас молодежь, как вы говорите, отец.

— Да уж, не такая, черт бы вас всех побрал, — неожиданно вышел из себя Лувсанпэрэнлэй и тут же прикусил язык: он бригадир и ругаться ему не положено. — Просто хочу сказать, что мое поколение было более выносливым, чем нынешнее. Ты слышал, наш председатель задумал изменить течение реки Чицрагийн-Гол? Считает, что его объединению под силу заставить реку течь туда, куда ему захочется.

— Правильнее говорить, отец, не его, а наше объединение. И то, что не по силам одному человеку, люди сделают сообща.

— Погоди, сынок, дай мне досказать. Если повернуть Чицрагийн-Гол в нужном нам направлении, она наткнется на северо-западе на крутой холм. Как она его минует? Или через него перепрыгнет?

Магнай задумался. Отец, не дожидаясь ответа, взял из рук жены деревянную пиалу с душистым чаем и, едва не ныряя в нее носом, принялся прихлебывать. Он был расстроен, но старался не показать этого.

Через несколько дней в небольшой пади на берегу реки Чицрагийн-Гол раскинулся небольшой лагерь. Рабочие объединения съезжались сюда на лошадях и верблюдах. Одним из первых прибыл председатель Дооху в ярком дэле и барашковой шапке с кожаным верхом. Лицо его обветрилось, загрубело. Он сразу же отправился на берег реки, скованной ледяным панцирем. Хорошенько осмотрев местность, позвал бригадира.

— По-моему, прокладку канала лучше всего начать именно отсюда, здесь удобная излучина.

— Рядом проходит русло старого заброшенного канала. Может, его использовать?

— Очень уж узкое, не годится. К тому же и глубина старого русла маловата, во время разлива оно не удержит паводка.

Председатель был прав, и все-таки у собравшихся здесь людей очень мало было веры в свои силы. Неужто они смогут покорить эту реку и эту промерзшую землю, и, наконец, гору, которую придется обходить?