От колыбели до колыбели. Меняем подход к тому, как мы создаем вещи

Задолго до возникновения земледелия кочевые народы перемещались с места на место в поисках пищи. Им нужно было путешествовать налегке, поэтому у них было мало имущества: немного драгоценностей и инструментов, мешки и одежда из звериных шкур, корзины для кореньев и семян. Сделанные из местных материалов, эти вещи, когда срок их использования подходил к концу, легко разлагались и «поглощались» природой. Более прочные предметы, вроде орудий из камня и кремня, можно было выбросить. Гигиена не была проблемой, потому что кочевники непрестанно двигались. Они могли оставлять после себя биологические отходы, которые удобряли землю. Для этих людей действительно существовало «вдали».

Ранние земледельческие сообщества продолжали возвращать биологические отходы в почву, замещая, таким образом, питательные вещества. Фермеры чередовали сельскохозяйственные культуры, по очереди оставляя поля под паром, пока природа не делала их вновь плодородными. С течением времени новые сельскохозяйственные орудия и технологии привели к увеличению скорости производства пищи. Население росло, и множество сообществ перешло к потреблению ресурсов и питательных веществ в темпах, опережающих возможности естественного восстановления. С ростом плотности населения гигиена сделалась проблемой. Общества начали искать способы избавляться от своих отходов. Они также стали потреблять всё больше питательных веществ из почвы и использовать ресурсы (например, деревья), не возобновляя их в должном масштабе.

Существует старинная римская поговорка: Pecunia non olet – «Деньги не пахнут». В имперском Риме специальные люди собирали отходы из общественных мест и туалетов состоятельных людей и сваливали их в кучу за пределами города. Сельское хозяйство и рубка леса истощали почву, лишая ее питательных веществ, приводя к эрозии; местность становилась суше, пахотные земли – менее плодородными. Империализм Рима – и империализм вообще – отчасти возник как реакция на потерю питательных веществ: центр расширяется, чтобы обеспечить свои нужды в лесоматериалах, еде и других ресурсах из других мест[46]. (Интересно, что по мере того, как уменьшались ресурсы города и увеличивалось число военных походов, римское сельскохозяйственное божество, Марс, стало богом войны.)

Уильям Кронон в работе «Мегаполис природы» описывает похожие отношения между городом и его природным окружением. Он показывает, что большие сельские районы вокруг Чикаго, житницы Америки, с течением времени появились для предоставления услуг этому городу; поселения на пролегавшем недалеко фронтире возникали не в изоляции от Чикаго, но были неразрывно связаны с городом и подпитывались его нуждами. «Главный сюжет Запада XIX века – это распространение экономики большого города путем создания всё более разработанных и глубинных связей между городом и сельской местностью», – отмечает Кронон[47]. Таким образом, история города «должна быть в то же время историей сельского населения и мира природы, в котором расположены большой город и сельская местность».

По мере роста и расширения большие города оказывают невероятное давление на окружающую их среду, высасывая материалы и ресурсы со всё более удаленных территорий по мере того, как истощается земля и ресурсы. Например, когда исчезли леса Миннесоты, рубка переместилась в Британскую Колумбию. (Подобная экспансия воздействует на коренное население: племя манданов с верхней Миссури было уничтожено оспой, переданной поселенцами, обустраивающими свои участки.)

Спустя какое-то время города по всему миру построили инфраструктуру для перевозки питательных веществ из одного места в другое. Одни культуры конфликтовали с другими из-за ресурсов, земли и пищи. В XIX и начале XX века были разработаны синтетические удобрения, заложившие основу для массового интенсивного промышленного земледелия. Почва теперь давала бо́льшие, чем в природе, урожаи, но с некоторыми тяжелыми последствиями: она в беспрецедентных масштабах подвергалась эрозии, лишаясь богатого питательными веществами верхнего плодородного слоя. Совсем небольшое число мелких фермеров возвращает теперь местные биологические отходы в почву как главный источник питательных веществ, а промышленное сельское хозяйство не делает этого почти никогда. Более того, синтетические удобрения часто загрязнены большим количеством кадмия и радиоактивных элементов из фосфоритов – опасность, о которой фермеры и местные жители, как правило, не осведомлены.