Например, производитель ткани из полиэстера, обнаружив, что синяя краска, используемая им, мутагенна и канцерогенна, может выбрать другую, более безопасную. Мы улучшаем существующий продукт постепенно, изменяя то, что можем, без того, чтобы переосмыслить весь продукт по существу. Рассматривая автомобиль, мы можем помочь (как мы уже делали) производителю сменить обивку и ковровое покрытие на не содержащие сурьму, но мы не переосмысливаем сущность дизайна автомобиля. Мы можем заменить желтой краской без хрома желтую краску, содержащую хром. Мы избегаем ряда проблематичных, сомнительных или просто неизвестных веществ, если можем создать продукт без них. Мы смотрим насколько возможно широко и глубоко на то, что
Однако этот шаг требует новых усилий. Не приближаясь пока к массовому и всеобъемлющему редизайну, компания должна сохранять качество прежнего продукта, начиная изменять список ингредиентов: ведь потребитель хочет получить синий цвет точно такой же, как прежде. Просто столкнуться со сложностью данного продукта может быть непросто: представьте себе, что простое, повседневное изделие, широко используемое в производстве, имеет сто тридцать восемь достоверно или предположительно опасных ингредиентов. Тем не менее этот этап является началом реальных изменений, и процесс инвентаризации способствует творческим усилиям. Он может стимулировать развитие новой линейки продуктов, которая позволит избежать проблем, связанных со старым продуктом. Как таковой этот этап представляет собой сдвиг парадигмы и непосредственно ведет к следующему.
Всерьез редизайн начинается тогда, когда мы перестаем быть «менее плохими» и начинаем понимать, как быть хорошими. Теперь вы базируетесь на экорезультативных принципах, так что продукт проектируется от начала до конца, чтобы стать пищей для биологического или технического метаболизма. В кулинарных терминах: вы больше не заменяете ингредиенты, а просто выкидываете рецепт в окно и начинаете с нуля, с полной корзиной вкусных, питательных ингредиентов, из которых вы хотели бы готовить и которые подскажут вам массу аппетитных идей.
Если мы работаем с производителем автомобилей, в этот момент мы изучаем всё, что возможно, об автомобиле как таковом. Мы узнаем, из чего он сделан и каким образом эти материалы были собраны вместе. Теперь мы выбираем для автомобиля новые материалы с мыслью о том, как они могут безопасно и благополучно пройти биологический и технический циклы. Мы ищем материалы для тормозных колодок и резину для шин, которые сотрутся безопасно и станут настоящими продуктами потребления. Мы можем сделать обивку сидений из «съедобной» ткани. Мы можем использовать биоразлагаемые краски, которые легко соскрести со стальной поверхности, или полимеры, которые вообще не требуют подкрашивания. Мы можем спроектировать автомобиль, готовый к демонтажу, возвращающему сталь, пластик и другие технические нутриенты обратно в промышленность. Мы могли бы записывать информацию обо всех ингредиентах в сами материалы в качестве некоего «паспорта для апсайклинга», считываемого сканерами и облегчающего продуктивное использование будущими поколениями. (Эта идея приложима ко многим областям дизайна и производства. Новое здание может быть снабжено «паспортом для апсайклинга», идентифицирующем все вещества, использованные при его постройке, и указывающим, какие из них пригодны для будущего использования в качестве питательного вещества и в каком цикле.)
Таковы обширные улучшения существующей парадигмы автомобиля. Он не окончит свои дни на свалке. Но всё же… это автомобиль. И современная система со всё возрастающим количество машин на бесконечно расширяющихся асфальтовых парковках – не самое идеальное свойство того мира изобилия, который мы себе представляем. (Бакминстер Фуллер шутил, что если инопланетные существа решат спуститься на Землю, то с высоты в десять тысяч футов им, вероятно, покажется, что она населена машинами.) Сами по себе автомобили могут доставлять удовольствие, но ужасные пробки на дороге и мир, покрытый асфальтом, – нет. Поэтому, усовершенствовав автомобиль сам по себе, мы приблизимся к тому, чтобы…