От кутюр

Секунду спустя в трубке раздался гортанный голос Сильвии Хэррингтон.

— Да, это Сильвия Хэррингтон, — объявила она.

— А это миссис Голден.

Марти чуть не рассмеялась. Разговор начал забавлять ее.

«Один ноль в пользу этой суки», — подумала Сильвия. Большинство женщин стремилось в разговоре с ней к обращению по имени — по крайней мере те, до кого она снисходила.

— Насколько я поняла, ваш муж и наш мистер Баркли друзья.

— Он знает Ричарда. По-моему, вчера они вместе завтракали. — Марти играла осторожно.

— Я также надеюсь, что вы сможете прийти к нам на ленч. Уверяю вас, что ленч в «Высокой моде» — это весьма интересно, — промурлыкала Сильвия.

— Не сомневаюсь, — парировала Марти. — С удовольствием приду на ленч. Только скажите повару, что я ем немного. Салата будет вполне достаточно.

Сильвия мысленно отметила, что Марти уже дает указания ее повару. Эту женщину следовало поставить на место.

— В таком случае как насчет четверти первого?

— Прекрасно.

Марти положила трубку, не попрощавшись и оставив Сильвию Хэррингтон на разъединившейся линии. Обычно Марти была воплощением вежливости, но на этот раз она моментально невзлюбила — этого тоже с ней обычно не случалось — надменную Сильвию Хэррингтон.

Возможно, Марти опоздала бы на ленч в «Высокой моде», если бы не пригласила с собой Марселлу, а Марселла никогда и никуда не опаздывала.

— Пусть подождет, — сказала подруге Марти, перебирая вешалки в забитом одеждой гардеробе в поисках подходящей одежды для слякотного нью-йоркского дня. — Ей это не помешает. Боже, как я ненавижу одеваться для Нью-Йорка. — Марти копалась в глубине гардероба. — Жуткий климат. Как можно хорошо выглядеть при такой отвратительной погоде? Неудивительно, что мы никогда не используем эти апартаменты.

Это было очень характерно для Голденов — постоянно снимать шестикомнатный номер в одном из самых дорогих отелей мира, чтобы жить в нем от силы одну-две недели в году.

— Проклятие, все, что я купила, слишком легкое, — пожаловалась Марти.

— Соболя будут в самый раз, — поддразнила ее Марселла.

— О, какая ты умная девочка. Отличное решение. Я надену свой загар и соболя. А потом скажу Сильвии, что баронесса Ротшильд только так и ходит. К середине лета это станет новым направлением в моде.

— А если костюм от Диора? — предложила Марселла.

— Возможно, Сильвия наденет то же самое?

— Костюм от Диора?

— Нет, солнечный загар. Она может решить, что моя идея с загаром ей подходит. Знаешь, о чем я подумала? Помнишь тот рекламный ролик, где виноградина загорает и превращается в изюм? Я вдруг представила Сильвию с загаром. Изюм. Морщинистый изюм.

— Это ужасно, — засмеялась Марселла.

— Это всегда выход из положения, — рассудительно проговорила Марти.

— О чем ты говоришь? — спросила Марселла.

— О костюме от Диора. Ты же об этом говорила? И я согласилась, что это всегда выход из положения. Пожалуйста, сосредоточься на разговоре. Я ненавижу объяснять несколько раз. Знаешь, ты немного невнимательна. Привлекательна, но невнимательна.

Только в присутствии своей лучшей подруги, Марселлы, Марти одевалась быстро. Но и тогда она не слишком спешила с этим ритуалом. Марти Голден была одержима своим внешним видом. Она являла собой чудо современной пластической хирургии. Сначала ей подправили очертания лица, затем сделали лицевую подтяжку — эту процедуру она повторяла почти каждые семь лет. Марти сидела на диете и занималась гимнастикой, чтобы избавиться от малейшего лишнего жирка. Когда у нее начала отвисать грудь, ее уменьшили в размере и слегка изменили ее местоположение. В результате в свои шестьдесят лет Марти Голден выглядела на двадцать лет моложе.

Они были женаты с Солом Голденом уже сорок лет. За это время из мускулистого мальчика с пышной копной волос он на ее глазах превратился в старого лысого толстяка. Ей же за это время удалось превратиться из неуклюжей девицы в зрелую красавицу. Ей нравилось, когда новые знакомые спрашивали, не дочь ли она Солу. Ему это тоже нравилось. И хотя многие думали, что она из тщеславия тратит сотни тысяч долларов на операции, оздоровительные лечебные курсы, одежду и диеты, это было не так. Марти бы с удовольствием ела сколько душа пожелает и считала бы потрескавшиеся пятки своими боевыми шрамами, но Сол хотел, чтобы она всегда была молодой и красивой. Он любил ее, но хотел, чтобы она была богиней. Она достаточно любила его для того, чтобы выполнить это его желание.

— Диор, говоришь? — спросила Марти.

Поощряемая Марселлой, Марти смогла одеться и быть готовой более чем за полчаса до назначенного времени.

— Вызывать машину? — спросила она, поднимая трубку, чтобы позвонить в гараж отеля.

— Давай пройдем пешком, — предложила Марселла.

— Пешком! Ты с ума сошла? Запомни, дорогая, я из Калифорнии. Мы там не ходим пешком. Трусцой, пожалуй, бегаем. Но не ходим никогда. Это не по-калифорнийски. — Марти посмотрела на улицу внизу. — Там метель. Нас может замести, и тогда нас не найдут до весны, если в этом Богом забытом месте вообще бывает весна.

— Тебе понравится прогулка пешком. Ты сможешь посмотреть витрины.