От лица огня

Глава восьмая Кричать сови, спить діброва (Киевская область, август 1941)

1.

Остановились в Масловке.

— Выходи строиться, — скомандовал комбат Гриценко. — Эшелон дальше не пойдёт. Командиру сообщили: Гребёнка занята, немецкие танки идут на Мироновку. В районы оседания будем отправляться отсюда.

Илья соскочил на насыпь и осмотрелся. Из распахнутых дверей вагонов, поднимая тяжёлую пыль, посыпались бойцы. Вытаскивали ящики с гранатами и термитной жидкостью, передавали мешки с сухпайками.

— Меланченко, Шакунов, — Илья подозвал командиров отделений, — стройте своих, я сейчас подойду.

Старое торговое село Масловка оседлало место слияния дорог, соединявших Кагарлык с Черкасами и Белую Церковь с Каневом. Неширокую Росаву здесь запрудили, и фруктовые сады, среди которых едва удавалось разглядеть крестьянские мазанки, тянулись до самой воды. За речкой густо зеленел смешанный лес.

Село окружали холмы, до горизонта наполняя пейзаж огромными спокойными волнами. Они то открывали, то прятали полосы грунтовых дорог, тянувшихся между небольшими лесами и полями, засеянными рожью и овсом. Казалось, этот пейзаж изображён живописцем, аккуратным и точным в каждом мазке, в каждой линии, соединявшей строения и посёлки. Палитра его была яркой, и он не пожалел для рисунка ни света, ни красок.

Невозможно было представить, что всего через день или два сюда придёт война, сжигая и замазывая чёрным узорные лоскуты полей, но мысль о войне, так не вязавшаяся с этой пасторальной картиной, не была случайной. Не позволяя её отбросить, пространство стремительно наполнилось тяжёлым вибрирующим гулом, и из-за холма, со стороны Белой Церкви, появились пять звеньев тяжёлых бомбардировщиков «Дорнье». Они пролетели над лесом в стороне от Масловки, от станции, где выгружался отряд, и ушли на Канев.

Илья вернулся к своему взводу.

— Каневский мост полетели бомбить, — проводил самолёты взглядом Лёша Шакунов. — Белый день, а они чешут без прикрытия. Ничего не боятся.

— А мы тут стоим с прикрытием, что ли? — проворчал в ответ Ваня Меланченко. — Один такой налёт, и от 2-го партизанского полка останется собачий хвост.

Всегда недовольного, но точного в мелочах Меланченко Илья знал хорошо, они вместе служили в пожарной команде «Арсенала». Шакунов и ещё трое бойцов из 2-й городской пожарной команды тренировались у него полтора года, Илья неплохо представлял, на что они способны. В своём взводе он не сомневался, с этими ребятами можно было воевать.

Наконец, закончилось совещание у комполка, и Гриценко с Нусиновым собрали взводных.

— Пешим маршем через Емчиху и Яновку идём к селу Москаленки. В село не заходим, сразу углубляемся в Москаленковский лес. Тут километров тридцать с небольшим — к вечеру должны быть на месте. Всё ясно?

— Где можно получить карту местности?

— Нигде. На каждый батальон выдали по одной карте, — отрезал Гриценко. — Наша будет у меня.

— Может, попросить в штабе полка? Как воевать без карт?

— Обживётесь в своих лесах, сами нарисуете. Просить бесполезно: в штабе их всего две или три. Больше нет вопросов? Десятый взвод — отправьте одно отделение в головной дозор. Транспорта у нас не будет, поэтому, командиры взводов, проследите, чтобы ящики с боеприпасами и сухпайками распределили равномерно среди бойцов. Выступаем через десять минут, нечего тут маячить, мы слишком заметная цель.

Полчаса спустя, разбившись на три колонны, полк отправился в районы оседаний. Длинными буро-зелёными гусеницами они двигались, густо пыля, постепенно расходясь по разным дорогам, скрывались за холмами, втягивались в яркий, праздничный пейзаж, становились сперва его фрагментами, а потом исчезали, растворялись в нём без остатка, не сумев нарушить спокойную красоту этих мест.

К вечеру, ещё засветло, восьмой и пятый батальоны подошли к Москаленкам. Там они разделились. Восьмому Гриценко дал команду перейти заболоченный ручей и углубиться в лес, а в пятом решили не уходить далеко от села.

Планировалось, что отсюда, когда линия фронта сдвинется на восток и они окажутся в немецком тылу, партизаны, уже повзводно, уйдут в назначенные им районы. Кто и куда будет отправлен, сколько дней предстоит им провести в лесу под Москаленками, пока не знали ни командиры взводов, ни комбаты.

Когда уже начинало темнеть, Илью нашли Меланченко и Жора Вдовенко. Жоре ещё не было девятнадцати. Он был самым молодым и прежде, когда служил в пожарной команде «Арсенала», и теперь, в отряде.

— Командир, тут речка недалеко. Может, выкупаемся? — предложил Меланченко. — А то мы в пыли, как черти.

— Комбат не отпустит взвод.

— Взвод пусть отдыхает. А мы на разведку сходим.

Разведка в сумерках казалась делом сомнительным, но мысль выкупаться после тридцатикилометрового марша в прохладной вечерней воде была невероятно соблазнительной. Илья оставил командира второго отделения за старшего, сказал, что вернётся через час. Захватив оружие, втроём, по неухоженной, казавшейся забытой просеке они пошли к реке.