От лица огня

Во время первого короткого разговора Илья не стал предлагать Критскому ничего определённого, познакомились и разошлись. Его взвод два дня провёл бок о бок с черкасским отрядом — Илья присматривался к соседям. У тех была продовольственная база, связь с командованием и подпольщиками, 200 подвод с имуществом. У Ильи не было ничего, но Критскому он не завидовал и даже не сочувствовал — если от тебя бегут люди, значит, ты не командир. Илья знал этот тип партийных чиновников, видел их на юбилейных и спортивных трибунах. Вот там им комфортно, там они знают, что говорить и что делать, а в лесу Критскому не место. Но раз уж он здесь, нужно выдавить из соседа побольше, всё равно как следует распорядиться партизанским имуществом тот не сумеет. На третий день Илья явился к нему и предложил действовать совместно.

— Мне понадобится оперативная информация о действиях немцев в нашем районе, взрывчатка, зимой — тёплая одежда, раненым — помощь и медикаменты, и продовольствие на тридцать человек.

Этот мальчишка с немецким автоматом не понравился Критскому сразу. В одном лесу им будет тесно, он станет у него занозой в заднице — видеть и понимать людей Критский научился хорошо, такая у него была работа. Каких-нибудь три месяца назад этого Гольдинова к зданию ЦК не подпустили бы, а сегодня он приходит в командирскую землянку и ставит ультиматум: одежду, медикаменты, вынь ему да положь. Да, немцы вышли к Днепру, но какой-то порядок и субординация должны же сохраняться. Ничего, придёт время, он эту занозу выдернет, но пока придётся говорить с ним как с равным.

— Молодец, верно мыслишь, — похвалил Илью Критский и медленно выдохнул. Он закипал от возмущения. — О людях думаешь, о зиме, о раненых. Ты предлагаешь мне взять на довольствие тридцать человек и называешь это сотрудничеством. Конечно, мы должны сотрудничать, только подскажи мне, как? Влиться в мой отряд ты не можешь — у тебя свои начальники; перед ними ты должен отчитываться и докладывать о своих действиях. Они, кстати, и должны обеспечить тебя одеждой, лекарствами, связью и прочим.

«Вот так надо отшивать наглецов», — остался доволен собой Критский.

— У вас пятьсот человек, но ни один из них не умеет воевать. Те, кто не разбегутся по домам, через два месяца научатся взрывать эшелоны, атаковать технику и нападать на штабы. Они всему научатся, но результат от вас требуют уже сегодня, правильно? Кто даст вам результат? — Илья решил, что немного напора и нахальства в этом разговоре не повредят. Если рядом действуют два отряда, они обязаны согласовывать действия. А каждый раз ходить на поклон к Критскому, когда взводу что-нибудь понадобится, он не будет. — Мое предложение: мы станем вашим ударным отрядом, а результаты будут считаться совместными; все пленные и все добытые документы тоже пойдут вам — всё равно мне их некуда девать.

Вот тут Илья угадал. За результаты, за цифры в колонках отчётов Критский был готов его кормить, снабжать взрывчаткой и всем, что понадобится первому взводу. Лишь бы вместо прочерков в отчётах появились цифры. Критский будет терпеть и любить Илью, пока тот ему нужен. Он уже видел свой доклад с формулой «во время совместной операции», и это пойдёт ему в плюс — это он сумел наладить связь с другим отрядом, это он организовал и возглавил. А если пленные его, и если документы, захваченные у немцев, с его сопроводительным письмом, то и о совместных действиях можно не вспоминать. Кому поверят, ему или этому наглецу? Не важно, кто поймал щуку, важно, кто её съел.

Они расстались довольные разговором — хоть что-то в надвигающемся будущем прояснялось, и в тот же день Илья наконец смог накормить своих бойцов. Первый взвод получил законные порции каши с тушёнкой из партизанского котла.

Сотрудничество не значит слияние, отряд Критского казался Илье слишком плохо организованным, к тому же о нём знали во всех окрестных сёлах. Постоянно находиться рядом с большим, но слабым отрядом было рискованно. Восточная граница Таганчанского леса проходила по заболоченному берегу Роси. Но и дальше, до берега Днепра, тоже тянулись черкасские леса. Где-то в том районе Илья рассчитывал устроить собственный лагерь.

Утром следующего дня, оставив Исаченко и его приятеля по пожарному надзору Якименко в лагере Критского, взвод отправился на разведку. Они прошли окраинами лесных сёл и выбрали удобные подходы к ним, вышли к дороге, соединявшей Поташню и Бровахи, нашли ещё одну дорогу, от Бровах на Поповку, и двинулись по ней. Лес оказался не таким большим, как надеялся Илья, а местный лесхоз до войны хорошо за ним следил — по просекам могла пройти любая техника, хоть танки, хоть автомобили. Тут всё было на виду, всё слишком близко, и даже если найдётся место для лагеря, такой лагерь будет уязвим.