От Носке до Гитлера

Гитлер только что объявил себя "национальным барабанщиком". Он проявлял все признаки желания оттянуть свой приход к власти, опасаясь, что с приходом к власти руководство партией, несмотря на его пышный титул неограниченного вождя, перейдет к его соратникам Рему или Герингу. "Но вот, — опять-таки повествует Шультце-Пфельцер, — Гитлер сидит в огромном, залитом светом кабинете канцлера напротив Папена, в кресле которого он сам еще сегодня вечером хочет усесться. Он говорит об этом без всяких обиняков (ведь рядом как контролер и соглядатай сидит начштаба Рем — Н. К.): я хочу, я должен стать канцлером". Но Папену еще не удалось уговорить Гинденбурга пойти на это назначение. Он предлагает поэтому Гитлеру разделение власти: власть должна принадлежать Папену и Гитлеру, как двум римским консулам. Опять-таки по шпаргалке непримиримого течения в партии, представленного в рабочем кабинете Папена Ремом, Гитлер требует всей полноты власти, установления в стране национал-социалистической диктатуры. Затем Гитлер и Рем уезжают на квартиру Геббельса, где фашистская головка собирается на военный совет и под давлением Рема и Геринга решает не уступать и не участвовать в коалиционном правительстве. Несмотря на угрозы рейхсвера стрелять в случае путча, Рем стоит на той точке зрения, что германская буржуазия готова передать всю полноту власти фашистской диктатуре, и поторопиться пойти на участие в коалиционном правительстве — значит продешевить, не получить полностью в свои руки того государственного и полицейского аппарата, обладание которым, как мы уже знаем, по Рему, является необходимой предпосылкой для осуществления "национальной революции". Совещание фашистских вождей прерывается, так как посланец Папена требует Гитлера к президенту Гинденбургу. Гитлер по телефону пытается справиться, не принял ли маршал-президент уже то или другое решение, так как в этом случае визит был бы бесцелен. Гинденбург просит приехать, и Гитлер отправляется в президентский дворец опять-таки в сопровождении своего начштаба Рема, хотя фашистская головка великолепно знает, что Гинденбург и его окружение относятся к авантюристу и ландскнехту Рему с нескрываемым презрением. Но главари национал-социалистов не желают оставлять Гитлера наедине с Гинденбургом.

Встреча протекает очень холодно. Гитлер и Рем, демонстративно вытянувшись по-военному, ждут заявления Гинденбурга, "Гинденбург, читаем мы опять-таки у Шультце-Пфельцера, спрашивает, готов ли Гитлер к правительственной службе, очевидно, рассчитывая на то, что для Гитлера этот вопрос будет поводом для подробного разъяснения, как он себе мыслит свою правительственную деятельность". Но ведь рядом с Гитлером стоит Рем. "Гитлер отвечает отрывисто и коротко, указывая на то, что канцлер и военный министр (Шлейхер) достаточно полно знакомы с его взглядами. Гитлер ограничивается повторением требования участия в правительственной власти в полном размере ввиду силы национал-социалистического движения. Гинденбург понимает, что речь идет об установлении диктатуры".

Шультце-Пфельцер, ныне член национально-социалистической партии, не забывает нам рассказать, что "Гинденбург просил Гитлера вести дальнейшую борьбу (против Папена) по-рыцарски и прощается с ним словами: "Мы с вами старые боевые товарищи, я хочу вам протянуть руку". Но этот же фашистский историограф не забывает сказать, что "в передней Гитлер перед Мейснером (статс-секретарем президента) облегчил свое сердце" т. е. просто выругался. Борьба за власть откладывается до осени, и Рем распускает свои вооруженные отряды на каникулы до осени.

Эти каникулы продолжались до 30 января 1933 г., т. е. до дня одновременного овладения государственным аппаратом и осуществления "национальной революции". Никто, вспоминая пережитое Гитлером в его дружеском сотрудничестве с Ремом, не удивился, что могущественный начальник вооруженных отрядов после захвата власти был пока оставлен несколько вдали от Берлина на несколько второстепенном посту одного из баварских комиссаров. Как никто не удивился тому, что именно Рему было поручено ликвидировать международного проходимца Белла, знавшего тайну беспримерной провокации — поджога рейхстага. "Привезите мне Белла живым или мертвым, лучше живым", сказал Рем своим штурмовикам. И штурмовики убили Белла в пограничном австрийском городке по всем правилам старинной "Феме". Так и вошел в старой роли убийцы в историю уже не национал-социалистической партии, а фашистской Германии Эрнст Рем, вдохновитель всего национал-социалистического движения, ее офицер связи с рейхсвером, старинный покровитель Гитлера, организатор и начальник "штурмовых отрядов" "третьей империи".

Франц Зельдте