От НТВ до НТВ. Тайные смыслы телевидения. Моя информационная война

Питер до сих пор не определился с собственным целеполаганием. Кто он? Город-реформатор, ориентированный на как бы прогрессивные западные либеральные ценности, или город-хранитель, призванный спасти ценности консервативные, заложенные и выпестованные столетиями отечественной истории, город, ни разу не склонивший своей головы перед грозным противником? Но если с разрешением этой дилеммы не определился Санкт-Петербург, не странно ли требовать чего-то подобного от всей России? Я не собираюсь сваливать всю ответственность на жителей Северной столицы, мол, давайте подождем, когда они разберутся со своими тараканами, после чего мы начнем гонять своих. Но меня неприятно поражает сосуществование предупреждений, которые размещены совсем рядом, хотя во времени они разведены на полвека: «Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна!» – и: «Внимание! Возможно непроизвольное падение штукатурки!» Мне кажется, что со штукатуркой уже нужно было бы что-нибудь решить, потому что Петербург – не тот город, что может позволить себе почивать на лаврах и стричь купоны благодаря своему исторически сложившемуся имиджу. Ведь на то он и столица (пусть и вторая!), на которую должны ориентироваться все остальные города, по-прежнему раздумывающие над тем, вытаскивать ли ногу, застрявшую в болоте, чтобы идти дальше, или так и сидеть враскоряку…

Но – «не было бы счастья, да несчастье помогло»! В конце 2009 года на «Пятом» снова сменилось начальство, а вместе с ним – и концепция. Руководить «Пятеркой» было поручено Александру Роднянскому, который видел канал местом для общественно-политических программ. Все прямые эфиры, кроме новостных, были отменены, а все производство перенесли в Москву. Поэтому, как бы я ни расстраивался по поводу закрытия «Утра на Пятом», возвращение домой, конечно, перевешивало этот негатив. Другое дело, что концепция Роднянского оказалась малоудачной.

Эфир «Пятого» просто заполонили ток-шоу, одно из которых – «Дорогие мама и папа» – было поручено вести мне. Проект не задался с самого начала, поскольку дискуссия по проблеме усыновления не получила четко обозначенной цели. Нет, то, что передача должна была привлекать внимание общественности к этой больной теме, сомнений не вызывало, но что именно должны были делать люди, собравшиеся в студии, никто не понимал. Так что неудивительно, что «Маму и папу» закрыли уже после четырех выпусков.

К сожалению, судьба других проектов сложилась похоже. Еще раньше нас сняли с эфира ток-шоу Радислава Гандапаса «Будь по-твоему», чуть позже нас – «Свободу мысли» Александра Вайнштейна и Ксении Собчак. Дольше остальных продержались «Картина маслом» Дмитрия Быкова и «Программа передач» Светланы Сорокиной. В общем, получился конфуз, ибо рекламная кампания обновленного «Пятого канала» была громкой и пафосной, презентация проходила в московском отеле Ritz Carlton под лозунгом «Будь человеком! Смотри «Пятый»!» – если я правильно его помню. Получилось же, что «очеловечивание» телеканала, его принудительное «поумнение» зрителя не заинтересовало. Программы вышли очень похожими друг на друга, их было слишком много, так что единственным успехом «Пятого канала» в 2010 году можно считать лишь «Суд времени» с Сергеем Кургиняном, Леонидом Млечиным и Николаем Сванидзе. Позднее эта чуть видоизмененная передача перебралась на «Россию 1», где выходила в эфир под названием «Исторический процесс».

Я же весь тот год проработал в «Реальном мире», позиционировавшемся как информационно-познавательный тележурнал, рассказывающий о современной науке, новых технологиях и разнообразных курьезах, которые нынешняя молодежь называет «лайфхаками»[65]. «Реальный мир» я также не могу отнести к числу своих телевизионных удач, потому что это была целиком и полностью продюсерская программа, а я, как показывает практика, никогда не умел и так и не научился читать чужие тексты. Тем не менее именно в 2010 году благодаря работе на «Пятом канале» я познакомился с Натальей Никоновой, человеком, без преувеличения, сформировавшим у российского зрителя понимание термина «телевизионное ток-шоу». Пожалуй, Никонова – наиболее компетентный специалист в этой области, в чем я лишний раз убедился в дальнейшем, уже работая с ней над другими проектами – в том числе «Списком Норкина», который выходил в эфир НТВ в 2014–2015 годах.

Но в конце 2010 года все задумки Роднянского пошли под нож. На «Пятерке» опять сменили руководство и снова полностью переработали эфирную сетку. С того времени и по сей день главным блюдом, которое украшает меню телеканала, является криминальный сериал «След» – проект Александра Левина, уже побивший все возможные рекорды по продолжительности, поскольку появился еще в 2007 году в эфире «Первого канала» и с тех пор ни разу не прерывался. Мой же трудовой путь, пожалуй, впервые за долгие годы, прервался лишь частично: снова пропав из федерального телеэфира, я, тем не менее, удержался на радио. Это означало, что период моего автономного плавания закончился и начался совершенно новый этап.