От Олимпии до Ниневии во времена Гомера

«И увидел жертвенник, который в Дамаске, и послал царь Ахаз к Урии священнику изображение жертвенника и чертеж всего устройства его»

(4-я Кн. царств, 16, 10).

Алтари повсюду выглядели одинаково. Почему же перестройку алтаря следует считать признаком покорности Тиглат-Паласару, а не отнести ее к склонности к арамеянам? Особенно тогда, когда Дамаск был завоеван, а его жители рассеяны. Ахаз в угоду Ашшуру совершает и другие радикальные перестройки, но в его деятельности нет и следов идолопоклонства. В Библии не упомянута статуя бога и говорится о перестройках, предпринимаемых жрецами храма. Может быть, они и были связаны с переходом к условному изображению бога на штандартах? В арамейском городе Самал-Яуди мы встречаем бога-покровителя государства Раккав-Эля, то есть «бога повозки штандартов», а одного из царей там зовут Баррекув, то есть «сын повозки штандартов». Получается, что это важное божество не нуждалось даже в собственном имени. Быть может, Ахаз хотел выдать алтарь за штандарт высшего безымянного бога, угодив таким образом ассирийцам, которые могли подразумевать под «высшим и безымянным» богом Ашшура, не ущемляя при этом религиозных чувств израильтян.

Куда бы ни пришли ассирийцы, всюду они воздвигали стелы с изображением царя-завоевателя, но нигде мы не встретим изображения их бога, ибо Ашшура представляет царь-победитель, а победа обеспечивается тем, что впереди войска несут штандарт с изображением крылатого солнца.

Еще дальше по пути символики пошли урарты. Они сохраняют у себя ботов солнца и грозы, а также множество второстепенных, но на первом месте всегда оставляют государственного бога Халди, символом которого служит просто копье. Первоначально впереди войска у них ехала повозка со штандартами.

В Ардини культ государственного божества был вовсе лишен конкретного образа. Когда Саргон занял этот город — ассирийцы называли его Муссасир, — он перечислил все до одной статуи царей, указав точно их вес и материал, из которого они были сделаны, но не статуи богов. В надписи сказано, что Саргон выставил за дверь бога Халди и богиню Багбарту. Нетрудно заметить, что писец (с присущей ассирийцам педантичностью) избежал упоминания их статуй. Вероятно, статуй Халди и Багбарту не существовало, а урарты поклонялись лишь символам этих богов. Багбарту — иранское имя, а иранским культам вообще не свойственны изображения богов; форма поклонения Халди, по-видимому, того же происхождения. Скорее всего штандарт, как символ бога, на Переднем Востоке имеет индоевропейское происхождение. Первыми заменили широко распространенные статуи богов на символические изображения их на штандартах индоевропейские касситы. Четырехсотлетнее господство касситов не могло не оставить следа в культуре покоренных народов.

Неприятие натуралистического изображения богов вообще свойственно индоевропейцам. Ведь и хетты перешли некогда в Анатолию через Кавказские горы, имея вместо изображений богов только штандарты. Гораздо трудней решить вопрос, где именно они отказались от них. Скорее всего в Северной Сирии, где хетты, несомненно, побывали, судя хотя бы по появлению у них иероглифического письма. Причины отказа хеттов от штандартов весьма любопытны, так как следовавшие за ними касситы устояли от этого подражания культуре местного населения. Ассирийцы хотя и поддались влиянию вавилонян, заимствовав у них культ бога письменности Набу, обучавшего людей наукам и искусствам, но своего племенного Ашшура почитали в виде штандарта, следуя примеру также не признававших изображений богов бедуинов. Символы родовых и племенных богов таили в себе опасность отдаления государственного культа от народных верований. Чем более чуждым и недоступным был бог-покровитель государства, чем более сложный ритуал отдалял его от всех непосвященных и непричастных к культу, тем охотнее обращались верующие к старым божествам природы, воплощенным в идолах и амулетах. Святилища богов у источника или в роще побуждали к тому, чтобы сделать бога зримым, воплотив свое представление о нем в деревянных или каменных статуях, пусть даже весьма примитивно сделанных. К божеству государства или племени не обратишься со обоими личными нуждами, которые для отдельного человека важнее государственных. Ведь его не потрогаешь, не потрясешь и не заставишь выполнить свою просьбу.