ОТ ПЕТРА I ДО КАТАСТРОФЫ 1917

Многими исследователями замечено, что с конца 90-х годов 20 сто­летия вектор действий этого еврейского «центра влияния» направлен на Москву, которая в российском масштабе также является еврейским «центром влияния» на российское общество и политику российского государства.

«Именно структура архетипа лежит в основе той эмпирической реальности, которая в просторечии известна под названием «жидома­сонского заговора».. Сам термин «заговор» призван здесь оглупить и скомпрометировать очень важную проблему, чтобы воспрепятство­вать её обсуждению и изучению на более высоком уровне», — отметили ученые Института Нравственности.

С третьим этапом многое понятно, и самый сложный вопрос его — как жить вместе мирно и без кровопролитий и погромов и чтобы обе стороны жили успешно, в процветании и благополучии; этот вопрос мы рассмотрим подробно в последней книге этой серии.

А пока ещё будем внимательно изучать историю и вернемся к первому этапу — успешной адаптации евреев в другом народе, в другой стране.

Успешные технологии адаптации в чужой среде

На первом этапе мы всегда видим образ очень милого, мирного, обаятельного, доброго, тактичного и даже услужливого мудрого еврея, приятного в общении во всех отношениях — как раз его обычно пока­зывают еврейские идеологи и СМИ, — и не врут, — это понятно и за­кономерно. А как мог иначе вести себя еврей на чужбине среди чужих народностей?

Он был вынужден вести себя очень приспособительно, чтобы его приход-появление, как чужака, который объективно привлекал вни­мание и обуславливал настороженность, не вызывал неприятия, по­дозрения и агрессивности. Этот талант приспосабливаться на первом этапе отмечают сами евреи — раввин Адин Штейнзальц: «. это наша поразительная способность видоизменяться, приспосабливаться, стано­виться похожими на людей, среди которых мы живём. Способность. впитывать окружающую культуру. Наша адаптация — это внутреннее преображение. С языком чужого народа к нам приходит глубокое по­нимание его духа, его чаяний, его образа жизни и мыслей.

Мы не просто обезьянничаем, а становимся частью этого народа», «мы оказываемся в состоянии понять этот народ лучше, чем он сам понимает себя» (С). — И здесь, возможно, без перехлёста.

По мере того, как евреи обживались на новом месте и в новом народе, они зачастую постепенно теряли толерантность по отношению к другим нациям. И это чаще всего и подводило евреев, создавало им проблемы и трагедии — о чём свидетельствует история. Ибо, когда они через некоторое время уже ярко и ощутимо обозначали своё присутствие, занимали господствующее, доминантное положение в какой-то стране и среди другого народа и при этом выделялись своим благополучием и богатством, которое нельзя было скрыть, и вели себя нетактично — вызывающе, нагло и презрительно к другим национальностям, тогда коренные народы поднимали вопрос о разном уровне жизни и о со­циальной справедливости, — начинались разборки, эмоции и. резня, погромы, изгнание.

На следующем этапе идет следующий эффективный приспособ­ленческий приём к данной людской среде — адаптация к местному народу — взятие других имен и фамилий, накладка на их истинные еврейские — чтобы не выделяться из немецкой среды, русской, поль­ской и т. п. Следует отметить, что этот прием евреи совершают легко в отличие от некоторых других народов, которым поменять имя и фа­милию предков даже и фиктивно, чтобы приспособиться к новой чужой среде, морально тяжело, и иногда неприемлемо по принципиальным соображениям.

«Неотъемлемым элементом воспроизведения архетипа с древних времен является тенденция к сокрытию евреями — когда это возможно и необходимо — своего еврейского происхождения. Эта же тенденция широко бытует и в поведении современных евреев, использующих це­лью сокрытия «очищенные» анкетные данные, «аборигенные» имена и фамилии и т.д.», — отмечают ученые ИН.

Они же указывают, что это приводит иногда к смешным и горьким ситуациям:

«Типичная сценка из практики нынешних российских СМИ: сидят в теле- или радиостудии три-четыре еврея и озабоченно обсуждают тему типа: «Почему это мы, русские, такие нецивилизованные и некультур­ные?» Кроме этого можете обратить внимание ещё на один «феномен», вернее — закономерность: в России министр российской культуры Мойша Швыдкой будет десятки раз в своей «Культурной революции» на телеканале «Культура» обсуждал героев Булгакова: профессора Пре­ображенского и Шарикова, ни разу не обсуждал Швондера.

Ученые ИН много внимания уделили еврейской «технологии невест»:

«В одном месте Книги Ездры провозглашается абсолютный запрет на смешанные браки с неевреями; однако во многих других местах этой же книги осуждаются лишь браки с иноплеменными женщинами, а когда дело доходит до практического отделения евреев от неевреев, то изгоняются лишь иноплеменные жены с детьми, и ни слова не говорится об иноплеменных мужьях.