ОТ ПЕТРА I ДО КАТАСТРОФЫ 1917

Тайный сговор против России предал гласности возвратившийся в Париж из ссылки Наполеон.

После окончательного разгрома армии Наполеона 18 июня 1815 года у местечка Ватерлоо, между странами-победителями был заключен Священный союз.

После победной войны с Наполеоном проблем в России меньше не стало, ибо с присоединением к России центральной части Польши, Россия получила ещё 400000 евреев, итого — около полутора миллионов, зарабатывающих себе на жизнь не земледельческим трудом.

К тому же появилась новинка — в 1814 году в российское прави­тельство пошли тревожные сигналы, что православные российские крестьяне Воронежской губернии стали принимать иудейскую веру. И как показало расследование — первая иудейская секта в Воронежской губернии возникла «около 1796 года от природных иудеев». В этом же 1814 году пошли сигналы о жидовских сектах из Орловской губернии, Саратовской, Тульской губернии, из Харькова, что христиане переходят в иудейскую веру и «хулят святые иконы и обряды».

Война с Наполеоном имела ещё одно важное негативное последст­вие — в 1813 году берлинская ложа «Три Глобуса» основала специально для русских офицеров масонскую ложу «Железный Крест» (Из иссле­дования Соколовской «Русское масонство»). Эта масонская линия вела непосредственно к восстанию декабристов через 12 лет. Вообще, после убийства Павла Первого масонам в России жилось очень комфортно, как своим доморощенным, так и иностранным.

Кто управлял российскими масонами, большинство из которых на­ходилось на значимых в государстве должностях, ярко свидетельствует переписка между масонами, например, 27 января 1815 года Великий Мастер Петербургской ложи «Сфинкс» А. Жеребцов отправил товари­щу великого мастера той же ложи уездному предводителю дворянства П. И. Левенгагену следующее письмо:

«Высокопреосвященный брат Левенгаген! Перед получением мною Вашего письма, в котором Вы делаете честь сообщить мне, что по до­машним обстоятельствам, вы не можете оставаться вице-президентом уважаемой ложи «Сфинкс» и слагаете с себя обязанности, я получил извещение от верховного Лондонского Совета, объявляющего, что его решение о Вашем поведении по отношению к братьям, не пожелавшим принять извинения.».

Во-первых, уже из небольшого отрывка этого письма видно, что всту­пить в масонство легко и интересно, но выйти не так просто. А во-вторых, и главное — мы видим, что через масонский устав, масонские связи и ма­сонскую структуру западные государства могли влиять на внутреннюю жизнь России или любой другой страны, зараженной масонством. Это явно свидетельствует об определённой степени потери самостоятель­ности страны, суверенности, о снижении безопасности и увеличении уязвимости извне и изнутри.

Когда в 1816 году Государственный совет Царства Польского принял постановление о выселении евреев из деревень и сёл, то император Алек­сандр, после моментального ходатайства к нему евреев из варшавского кагала — распорядился евреев не трогать.

В этом же году за постоянную массовую приграничную контрабанду, которая подрывала российскую казну, вышло постановление россий­ского правительства, одобренное императором, о выселении всех евреев из 50-вёрстной приграничной полосы в Волынской губернии. Именно с этого года возросла «революционность», точнее выражаясь — тер­рористическая активность масонских организаций. Вот как выглядит история этого терроризма из исследования О. А. Платонова («Терновый венец России», 2001 г.):

«Как показало следствие, проведённое правительством после воен­ного мятежа 14 декабря 1825 г., масонские заговорщики неоднократно готовили покушение на жизнь Царя. в 1816 — на Царскосельской дороге; в 1817 — в Москве; в 1823 — возле Бобруйска; в 1824 — в Петербурге; в 1825 — в лагере при Лещине; в 1825 — в Василькове;

в 1825 — на Сенатской площади в Петербурге». В 1817 году кончался 10-летний срок льгот для еврейских пересе­ленцев в Новороссию. Ситуация там не поменялась. И как указывает Солженицын, ссылаясь на исследования Никитина:

«В той же самой степи, в те же самые годы, ту же самую целину, и под той же саранчой, осваивали и немецкие колонисты, и менониты, и болгары,. но всегда были и с хлебом, и со скотом, жили в прекрасных домах, со многими хозяйственными постройками, обильными огорода­ми, и дома в зелени». Надежды были минимальны, но правительство ре­шило отсрочить еврейским переселенцам подати ещё на 5 лет, а возврат долга за ссуды — ещё на 30 лет, то есть фактически простили.

Многие евреи со своими ссудами и семьями «приземлились» в пор­товой Одессе, этот город как раз в это время возникал, расстраивался и становился центром не только торговли на Черном море, но и центром контрабанды. «С основанием Одессы многие корчмари оставили своё дело и переселились в новый город, где занялись мелочной торговлей, — отмечает в своей книге исследователь из Израиля Я. Рабинович. — За­селение Одессы шло путём довольно необычным. Жажда наживы и сво­бодной разгульной жизни привлекла сюда тысячи авантюристов».