От плоти и крови

Она стояла на взлетной полосе аэропорта Чикаго. Диспетчерские вышки лежали в руинах. Самолеты – сожженные дотла – стояли в ангарах, у посадочных выходов, на взлетных полосах. И везде были человеческие останки: внутри сгоревших кабин, в ангарах, в терминалах.

Еще Фэллон бродила по коридорам небольшой сельской больницы в пригороде Канзаса, по территории пустой школы в Луизиане. Наблюдала за табунами мустангов, лосей, бизонов и краснохвостых оленей, невозбранно проносившимися по равнинам Монтаны. Видела поселения и фермы, где жили люди, отмечая про себя, что многие выбрали удаленные, труднодоступные места для защиты от непрошеных гостей.

Однажды магия привела Избранную в заброшенный бункер, расположенный в самом сердце гор. Все компьютеры, мониторы и блоки питания были выключены. Первым ее побуждением было уничтожить это место, так как оно предназначалось не только для защиты от ядерных взрывов, но и для нанесения ответного удара.

Однако родители, Маллик, магия и собственный опыт научили Фэллон сначала взвешивать все варианты и только потом действовать. Она пока не знала точно, что случится, если попытаться разрушить все эти кнопки, переключатели и приборные панели. Вдруг это лишь приведет к запуску секретных протоколов?

Поэтому она принялась внимательно изучать помещение, восхищаясь тем, что люди способны строить на такой глубине. А вернувшись домой, отметила бункер на карте, как всегда поступала после путешествий через кристалл.

В ту ночь Фэллон приснился сон.

Она стояла, окутанная лунным светом и туманом, возле круга монолитов, чувствуя едва переносимую тяжесть в груди. Земля между камнями почернела и потрескалась.

– Так много смертей, так много потерь. – Произнесенные слова тут же уносил в пустые поля ветер. – Служили ли они необходимой жертвой, чтобы появилась я? В конце концов, именно моя кровь открыла дверь свету и тьме.

– Наша кровь, – поправил Дункан, стоявший рядом. Он выглядел намного старше, как в давнем сне про выбор. – Мы с тобой родственники, если отмотать несколько веков назад. Ты так и собираешься винить юношу или старика, в которого он превратился?

– Твой дедушка ни при чем. Его использовали темные силы. Но почему этому позволено было случиться? Почему никто этого не остановил?

– Ты думаешь, что на эти вопросы существуют ответы?

– Да. Я знаю, что существуют.

– Тогда скажи: мы действительно сейчас здесь находимся или видим очередной сон?

– И то и другое.

– Я бы предпочел лежать с тобой в постели, а не стоять черт знает где, рассуждая о причинах и философствуя, – улыбнулся Дункан, беря ее за руку.

Фэллон почувствовала, как с ее души падает огромный, тяжелый груз.

– Ты поцеловал меня тогда, во время снегопада.

– А ты не возражала.

И Дункан снова впился в ее губы своими, так же страстно и яростно, как в первый раз.

Фэллон прижалась к нему, краем сознания отмечая поразительную белизну, заливавшую все вокруг. Сначала белый снег. Теперь белый свет луны.

Затем над их головами закружились, пронзительно каркая, вороны. А среди деревьев, среди щупальцев тумана зашевелилось что-то темное, как смерть.

– Пора, – сказал Дункан.

Фэллон кивнула, вытащила меч и вскинула его к небу. С лезвия сорвались ослепительные молнии, превратив ворон в пепел. Тогда она повернулась к лесу и к тому, что ждало в нем.

– Пора, – согласилась она и бросилась к темной чаще.

Свеча в изголовье ярко горела, а хрустальный шар мерцал, когда Фэллон проснулась. Она прижала к себе любимого медведя, которого бережно хранил до возвращения сестры Итан, и прошептала:

– Пора.

После чего поднялась и отправилась сообщить новость семье.

Глава 22

Фэллон дождалась, пока все утренние дела будут завершены: животные накормлены, яйца собраны, коровы подоены, а стойла в конюшнях вычищены и засыпаны свежей соломой.

Затем помогла приготовить завтрак, снова ничего не сказав, так как поняла, что сначала должна поговорить с родителями наедине.

Хорошо зная Трэвиса, Фэллон старалась держать мысли и чувства при себе, в свою очередь, внимательно наблюдая за братьями.

Колин, высокий и крепкий, уплетал завтрак за обе щеки, успевая при этом рассказывать о тренировке с мечом с тем же энтузиазмом, с которым раньше – казалось бы, совсем недавно, будто вчера – обсуждал рыбалку или игру в баскетбол.

Трэвис, хитроумный и жилистый, ел гораздо медленнее старшего брата, но при этом не обдумывал очередную проказу, а, скорее всего, размышлял о стрельбе из лука или о новом сложном заклинании.

Итан же, добрый и мудрый парнишка, таскал из общей тарелки полоски бекона, чтобы позднее поделиться лакомством с двумя псами. И выпрашивал у отца разрешение оседлать более крупного и быстрого коня.

Братья больше не были детьми, а стали будущими солдатами, готовящимися воинами. Из-за того, что их сестра являлась Избранной.

Но они все равно оставались мальчишками и немедленно принялись бы перебивать, спорить и обижаться, если бы она сейчас сообщила, что должна снова покинуть ферму.

Фэллон переглянулась с отцом и матерью, которым чуть раньше сказала, что хочет поговорить наедине, без братьев.