От правды не отрекаюсь

Пьянчужкам посвящаю этот стих,
им – существам с расплывшеюся рожею,
которых можно встретить в часы пик
в рабочий день и в выходные тоже.

Да разве вам их облик не знаком?

Они снуют в вагонах электрички,
от них частенько пахнет не цветком,
а перегаром так, что гаснут спички.

Всегда на взводе и глаза вразлет,

газетка на сиденье и рюмашки,
в которых плещется винцо, пивко не в счет,
или сто грамм перебродившей бражки.

Заставят сумками, пакетами с едой

себя со всех сторон, ну, а порою –
развалятся, храпя на весь вагон,
бронируя три места за собою.

Или бубнят без умолку о том,

как им живется в повседневных буднях,
пересыпая речь свою словцом
на вкус соленым, но отнюдь не мудрым.

Да, я сегодня посвящаю стих

тем, кто себя узнает в этих строчках.
И буду рада, если среди них
найдется тот, кто скажет:
                                 «Прямо в точку».

И вдруг поймет, что жизнь пора менять,

что смысла нет, жизнь проживать убого,
и вырвется из круга, где земля
горит огнем от самого порога.

«Бессмысленно тебе напоминать…»

Бессмысленно тебе напоминать
про обещанья, данные однажды.
Ты их забыл, как только пригубил
бокал вина для утоленья жажды.

Тебе по нраву серые тона

и рыхлый сумрак каменной квартиры,
где эхо гулкое, как будто малый птах,
трепещет от испуга в слое пыли.

Ты прозябаешь в жалкой нищете,

довольствуясь «чем Бог послал на паперти»,
и вечно пьян, и вечно «не в себе»,
пересыпаешь речь словечком матерным.

И обвиняя всех в своих грехах,

в толпе зевак, при всем честном народе,
размазывая слезы на глазах,
ждешь сострадания к себе, и что-то «вроде».

Пускаешь слюни, и во всей красе,

залив одеколоном запах вони,
пытаешься в сообществе бомжей
найти поддержку собственной персоне.

Каким терпеньем надо обладать,

чтоб не сорваться в крик, и в полный голос
не прокричать тебе: «Твою-то мать,
а, может, хватит издеваться, сволочь?»

Ты думаешь, что есть последний шанс?

Ты ошибаешься. Немые жаждут мести.
Сегодня и они заговорят.
Прислушайся. И будь с собою честен.

«Живи сегодня. Завтра – будет поздно…»