От протеста к сопротивлению

Женский вопрос как один из составляющих социального, конечно, не решен. Вопрос в том, должны ли плоды технического прогресса и индустриализации идти на пользу всем людям, включая женщин — либо только отдельно взятым; должны ли технический прогресс и индустриализация быть задействованы для облегчения удовлетворения каждодневных потребностей в питании и одежде всех людей — либо для получения отдельно взятыми власти, роскоши и хороших коммерческих сделок. Равенство же полов само по себе имеет мало общего с демократией и эмансипацией — в конце концов, нельзя пренебречь тем фактом, что прогресс, достигнутый с 1949 года в области равноправия полов, особенно в области законодательства[157] и в области политики заработной платы[158], ничего, совсем ничего не внес в дело демократизации и вовлечения женщин в политику: женщины голосуют, как и прежде, консервативно, а между тем Закон о чрезвычайном положении — не за горами. Суженные до темы «равенства полов», дискуссии по женскому вопросу ничего не добавляют в дело изменения человеческого сознания либо даже структуры власти, которая нами правит.

Смех, повсеместно раздающийся, если должен обсуждаться вопрос о равноправии женщин — например, на конгрессах профсоюзов, — вызывает у женщин чувство неуверенности в том, что они смогут решить эту проблему, он также бестактен и несолидарен по отношению к опыту и чувствам женщин, хотя и является прежде всего справедливым смехом над борьбой Дон—Кихота с ветряными мельницами. Так будет до тех пор, пока требование равноправия не сформулируют те, кого это непосредственно касается, — причем в форме тактического шага в стратегии эмансипации, освободительной борьбы.

2. О РАВНОПРАВИИ

Равноправие, насколько оно может быть представлено без глубокого изменения структуры общества, в настоящий момент у женщин имеется. С точки зрения закона, в отношении брака, имущественного положения, развода женщины имеют равные права с мужчинами. С точки зрения политики заработной платы — нет. Поскольку этот вопрос касается большинства работающих женщин, а для подавляющего большинства является важнейшим наглядным примером женского равноправия и женского поведения на службе, стоит об этом поговорить особо.

Самая низкая тарифная почасовая ставка для мужчин в различных областях экономики в 1964 году была все еще выше, чем самая высокая почасовая ставка для женщин. Самая низкая тарифная почасовая ставка для мужчин в 1964 году приходилась на деревообрабатывающую промышленность и составляла 3,54 марки в час. Самая высокая тарифная ставка для женщин в 1964 году приходилась на горнообогатительную промышленность и составляла 3,17 марок[159]. В 1964 году средняя зарплата работающих женщин составляла 2,89 марок, мужчин — 4,28 марок.

33,8 % от работающих по найму составляют женщины. Они получают только 24,2 % от суммарной зарплаты работающих по найму[160]. 80 % всех занятых в швейной промышленности рабочих составляют женщины. Средняя зарплата женщин в швейной промышленности занимает 42–е, предпоследнее место по выплачиваемым в ФРГ зарплатам. Доходы же швейной промышленности находятся на 9–м месте.

В 1955 году федеральный трудовой суд постановил, что принцип равноправия, зафиксированный в конституции, также охватывает и понятие равенства зарплаты мужчин и женщин при одинаковой работе[161]. Рабочие ставки для женщин и оговорки об удержаниях у женщин, которые при одинаковой работе и производительности труда уменьшали зарплату женщин на сумму от 20 до 30 %, были объявлены противоречащими конституции, должны были быть отменены и исчезли из тарифных соглашений. Но они не были, что должно было бы стать следующим и правомерным шагом, окончательно ликвидированы. Были созданы новые системы тарифных ставок, в которых группы трудящихся были описаны заново, причем нижние (по заработкам) — таким образом, чтобы они были пригодны только для использования женского труда, только женщины могли примерять их на себя. В тарифных документах они называются группы облегченного труда или просто «нижние группы» по зарплате, в производственной практике, само собой разумеется, это сегодня означает еще и группы женской зарплаты. Так, например, в рамочном тарифном соглашении для рабочих металлопромышленности в Гамбурге и округе, действительном с 1 января 1966 года о тарифных группах с 1–й по 3–ю сказано: «неквалифицированные рабочие, которые… связаны с малой физической нагрузкой»; только для рабочей группы 3b уточняется: «…которые связаны с нормальной физической нагрузкой». Для группы 1 выплачивается почасовая ставка 2,45 марок, для 3b — 2,80 марок. Малая физическая нагрузка дана для зарплат женщин, нормальная — для зарплат мужчин. Чисто формально, таким образом, дискриминация женщин исчезла из тарифных договоров, практически — нет.