От Второго Иерусалима к Третьему Риму. Символы Священного Царства. Генезис идеократической парадигмы русской культуры в XI–XIII веках.

Для уяснения главного смыслового послания читателю данного текста необходимо найти ту точку отсчета, с которой автор начинает повествование о бедствиях Руси. Высказывание в «Слове о погибели Русской земли» о времени «болезни» христиан «от великого Ярослава и до Володимера», вероятно, относится к периоду деятельности этих великих князей. Определить точные временные параметры «болезни» затруднительно. Однако совершенно очевидно, что время «погибели» Русской земли и время «болезни» христиан в «Слове» относится ко второй половине XI – началу XII вв. Но при этом в «Слове о погибели Русской земли» время «болезни» продолжено до времени правления Мономаховых правнуков – «и до ныняшняго Ярослава, и до брата его Юрья князя Володимерьского». Таким образом, время «болезни» христиан распространяется на первую половину XIII. Но выражение «и до ныняшняго Ярослава, и до… Юрья» означает не непрерывное продолжение «болезни» в течение XII–XIII вв., а ее периодические рецидивы во время правления князей Ярослава Всеволодовича и Георгия Всеволодовича. Предыдущие княжения их прадеда Владимира Мономаха, их деда Юрия Владимировича Долгорукого и их отца Всеволода Юрьевича Большое Гнездо «Слово» не могло относить ко времени «болезни», так как деяния этих князей находят в памятнике самую высокую оценку. Более чем вероятно, в последней, оборванной фразе «Слово о погибели Русской земли» есть намек на два этапа «болезни» на Руси: первый этап – «болезнь» во второй половине XI–XII вв., т. е. от смерти Ярослава Мудрого; второй этап начинается лет через 100 – «болезнь» в первой половине XIII в., после смерти Всеволода Юрьевича Большое Гнездо в 1212 г.

Таким образом, нетрудно заметить, что для автора «Слова» «болезнь» – это отсутствие единодержавия на Руси, которое мыслится им как законная, канонически выверенная форма верховной власти христианского государства. Следовательно, помещение «Слова» в литературных памятниках XV века перед Житием Александра Невского прозрачно прочитывается как обозначение новой вехи, когда с периодом княжения Александра, несмотря на татарский разгром, христиане начинают излечиваться от болезни политической розни. И этот смысл «Слова» имеет для нашего исследования принципиальное значение, так как подтверждает нашу мысль о том, что сама идея необходимости единодержавия во времена сыновей Всеволода Большое Гнездо и князя Александра Невского уже стала достоянием образованных слоев древнерусского общества.

2.4. Житие князя Александра Невского как смысловое продолжение литературного памятника «Слово о погибели земли русской»

В стенах владимирского Рождественского монастыря, где был погребен Александр Ярославич, создавалось его Житие. Первая редакция его Жития была составлена, вероятно, в 1282 г. одним из монахов, который, вне всяких сомнений, был сподвижником князя, знал лично его и его окружение. Профессор Ю.К. Бегунов весомо полагает, что Житие было написано не без влияния Галицкой литературной школы воинских повестей, в традиционном духе житийной литературы светских властителей, например Vita Constantini Евсевия Памфила. Древнерусские произведения о героях прославляли их как добрых христиан, чудотворцев и преподобных. Вся их земная и государственная деятельность, их политические и военные успехи изображались как следствие их веры и праведности.

Итак, после смерти в 1262 году Александра Невского было написано его “Житие”. Еще В.О. Ключевский – один из крупнейших знатоков житийной литературы – называл “Житие Александра Невского” “исключительным, своеобразным опытом жития, не повторившегося в агиографии”. А другой исследователь княжеских житий, Н. Серебрянский видел в его основе особую светскую повесть о “мужестве” Александра Ярославича, но не привел ей аналогий. Аналогия существует только одна – “Жизнеописание Даниила Галицкого”, но тогда на это произведение смотрели как на летопись и никаких параллелей и сравнений не проводили. Впервые их сопоставил Д.С. Лихачев, доказав прежде всего, что оба памятника относятся к жанру жизнеописания. Для нас очень важны наблюдения и выводы ученого относительно значительной близости этих двух произведений, дающей возможность предположить, что они созданы одним автором. Д.С. Лихачев связывает появление “Жития Александра Невского” с именем Кирилла, полагая, что княжеское жизнеописание создано по заказу митрополита. Автор «Жития» говорит в начале своего труда: “Азъ худый и многогрешный… покушаюся писать житие… князя Александра, сына Ярославля… понеже слышахъ от отецъ своихъ и самовидецъ есмь възраста его, радъ бых исповедалъ… честное и славное житие его”»[87] [87].