От заката до рассвета. Рост движения за освобождение животных. Взгляд изнутри

Упомянутая в числе «различных бумаг» в полицейских рапортах, моя рукопись могла запросто исчезнуть в бюрократической черной дыре. Но она чудесным образом всплыла и спустя несколько месяцев я добился, чтобы ее под благовидным предлогом доставили в тюрьму Фулл-Саттон, где я плавно перетащил мои каляки в компьютерный класс. Медленный прогресс достигался в течение двух часов в день три дня в неделю под угрозой пропажи книги при обысках камеры, забастовках и затоплении тюремного блока. К этому необходимо добавить, что, по легенде, я обучался навыкам обращения с компьютером, а не писал книгу, о чем мне напоминали всякий раз, как ловили за этим занятием в классе. Я знал, что время моего пребывания в Фулл-Саттоне будет ограниченным, поэтому мне потребуется закончить книгу как можно скорее, пока меня не перевели в другое место, где меня ждет куда меньшая свобода.

Лучшую часть работы я выполнил в последующие месяцы и залил на диск, который переправил издателю. Первый редактор вынужден был проигнорировать проект, что стало следствием несвязанного со мной ареста по обвинению в подстрекательстве к преступлению из-за материала, который он вроде бы написал. Следующий желающий издать мою книгу держал ее под подушкой на протяжении года, к моему смятению. Потом он очень извинялся, но это не помогло мне завершить мой маленький проект. Было и третье предложение — от канадского активиста ФОЖ. Он был немного на своей волне, возможно, но видел наброски и стремился помочь. Собственно, по его словам, ребята готовы были выполнить всю работу и заплатить за издание, если потребуется. Если они были настолько же результативны, насколько деятельны, чем я рисковал? Но так уж вышло, что, несмотря на очевидный энтузиазм, прогресс был ничтожно мал. Во многом причиной этому служили полицейские рейды и тот факт, что все занимались другими делами.

Я никак не мог ожидать, открывая запись на диске три года спустя, что обнаружу вовсе не готовый к публикации текст со всеми необходимыми дополнениями и обновлениями, которые я рассчитывал увидеть, а набросок в том его виде, в каком я скинул его на диск давным-давно. Определенно здесь сыграла роль Канадская королевская конная полиция, нагрянув в дом известного зоозащитника и арестовав рукопись наряду с большей частью его личных ценностей.

Урок, который я вызубрил, совершив этот большой кувырок: если хочешь, чтобы что-то было сделано, придется сделать это самому. А пока я медлил с книгой, политическая ситуация в стране изменилась, и тюремная система ввела ряд ограничений, сделав написание книг проблематичным. Мне было еще сложнее, потому что спрятанная копия диска провалилась в проем в стене, став тем самым навсегда утерянной. Атмосфера в Департаменте просвещения, как и везде, ухудшалась, реагируя на закручивающий гайки призыв Майкла Говарда⁶ ужесточить тюремный режим.

Между тем, мне предложили работу уборщика в спортзале, а меня не нужно дважды просить проводить весь день рядом с тренажерами. У меня не было ни малейшей возможности получить утраченную копию диска, поэтому я попытался добыть текст в напечатанном виде по почте. Я бы мог обновить и дополнить материал, после чего отослать рукопись обратно. Все просто. Но существовали тюремные правила. Один из многочисленных запретов Говарда (на которые его вдохновила агрессивная, алчная Ассоциация тюремных служащих) гласил, что семья и друзья больше не могут присылать книги. Единственным способом получить книгу было заказать ее в библиотеке и заплатить за персональное пользование. Как ни печально, то, что я хотел обрести, еще не являлось полноценной книгой, а было лишь фотокопией на листах А4, которой, надеялся я, однажды предстояло стать книгой. Казалось бы, какие проблемы, так? Ха!

В день, когда бумаги пришли по почте, какой-то чинуша-крючкотвор решил, что я не могу получить книгу, потому что она была заказана не через библиотеку.

— Новые правила, — объявили мне.

Все попытки втолковать ребятам всю тщетность попыток заказать еще не изданную книгу, причем у себя самого, были безнадежно тщетны. Никому не хотелось выглядеть дураком или пересматривать свое отношение к вопросу, поэтому мне твердили:

— Если мы позволим тебе получить ее, все тоже так захотят.

— А проблема с заключенными, которые проявляют инициативу и желают получить большую пачку бумаги, заключается в том, что они платят за это меньше, чем за настоящую книгу? — осведомился я.

— Ты ее не получишь!