От жалости до любви

Возле гостиницы было людно. Сквозь нестройные разговоры Кея с трудом расслышала цокот копыт. Она оглянулась машинально. Наверное, это очередной экипаж приехал просить о ночлеге. Хотя всё это очень странно. От Арстона до Гарлетона было рукой подать. Так что монастырь вряд ли оставался надёжным убежищем, особенно если сам город захвачен бунтовщиками. Но к монастырю подъезжал гвардеец. У ворот он спешился и, ведя коня в поводу, вошёл внутрь. Все говорившие повернулись к нему. И тут Кея увидела, насколько жадно ждут новостей из Гарлетона. Наверное, все, остановившиеся, сейчас в монастыре, были знатными людьми, пережидавшими бурю. Но ей-то терять нечего. Хотя… Сердце забилось быстрее. В Гарлетоне Грегор, и он — родственник лорда… Только бы с ним ничего не случилось!

— Гарлетон освобождён, хотя пока ещё небезопасен. Бунтовщики бежали. Мне приказано сообщить, что знатные господа, скрывающиеся в монастыре, через некоторое время смогут вернуться в свои имения.

Постояльцы монастырской гостиницы высыпали во двор, радостно благодаря гвардейца за чудесные новости. Знатные господа, скрывающиеся в монастыре… Да уж! Хотя, с другой стороны, монастырь хоть какое-то, но убежище. В любом случае, теперь путь свободен и она, наконец-то окажется дома, в городе, где она выросла, вот только уже в роли служанки. Кея вздохнула и вошла в гостиницу. Она теперь не принадлежала к знатным господам и гвардеец её больше не интересовал.

* * *

Грегор проснулся в доме Друфарса рано. Только взошло солнце, но дяди уже не было — уехал давать распоряжения и готовить столицу к будущим торжествам — выборам лордов. По закону лорды, бежавшие из своей страны или из своего города во время народных волнений, приравнивались к отступникам, а их бегство считалось отречением от кресла лорда. Таким образом, лорд в Аррании сейчас был всего один — Андриус Эрдариус. Грегора вполне устраивало его единоличное правление (и не только Грегора, наверное), но вот по закону оставшийся лорд обязан был избрать недостающих в семёрку в кратчайшие сроки, или сложить с себя полномочия. Конечно, законы можно переписать, но дядя не тот человек, который будет этим заниматься. Вчера Андриус с Друфарсом проговорили чуть ли не до утра. Грегор заснул раньше, чем они решили все свои вопрос, но догадывался, что говорили они о выборе Андриуса и о возможных кандидатурах. По сути, дяде был сделан замечательный подарок — возможность выбрать себе надёжных сторонников и соратников, тех людей, которые, наконец-то, помогут ему изменить законы — то, о чём он так долго мечтал. Но после вчерашнего признания дяди, он понимал, что Андриус с удовольствием отрёкся бы от кресла лорда, даже сейчас, если бы была хоть какая-нибудь возможность вернуть Виолу. Но реку прошлого не повернуть вспять. И есть раны, которые не заживают.

После обеда вернулся Андриус в прекрасном расположении духа. Он был бодр и почти даже весел.

— Я думаю, — объявил дядя с порога, — что торжество не стоит откладывать. Надо пресечь беспорядки на корню и дать понять, что мы крепко стоим на ногах. Завтра в полдень на главной площади состоится посвещение новых лордов.

— В полдень? А не боишься за кандидатов? — усмехнулся Друфарс. — Или, думаешь, гвардейцы удержат бунтовщиков, если те захотят устроить покушение?

— Стоит рискнуть, — спокойно ответил Андриус. — Мы должны показать народу, что не боимся ничего, иначе проиграем эту битву. И так чаша весов клонится сейчас в сторону бунтовщиков. — Друфарс кивнул, соглашаясь с лордом Эрдариусом. Грегор видел, что они уже ведут себя если не как друзья, то как ближайшие соратники точно. Ну, говорят же, что друг познаётся в беде, а губернатор Гарлетона повёл себя намного лучше, чем можно было ожидать. Поэтому следующим дядиным словам он вовсе не удивился. — Кевин, а ты не передумал быть лордом? Это кресло оно не всем по зубам.

— Я много думал, — Друфарс вдруг стал предельно серьёзен. — Это мой шанс немного поправить ситуацию в городе и прибрать к рукам то, что от них отбилось, — он попытался улыбнуться, но вышло оно как-то неловко и виновато.

— Ну, значит, решено. — Андриус широко улыбнулся, — завтра в полдень.

Друфарс кивнул и направился вглубь дома, видимо, раздавать какие-то распоряжения к завтрашнему торжеству. Грегор с дядей остались одни.

— Дядя.

— Да, мой мальчик!

— Ты уверен, что давать в руки Друфарсу почти неограниченную власть — это разумно? — Грегор задал вопрос, который уже пару дней вертелся у него на языке. Он ещё вчера, а может и раньше, почувствовал, куда метит губернатор Гарлетона. Не сказать, чтобы он был против, но сомнения таки закрались в душу. Всё же Друфарс хотел прибрать к рукам наследство Кеи, да и замуж за него, Грегора, выдал её не по своей воле. Хотя, наверное, оно оказалось и к лучшему. Он упорно желал верить, что его жена не по своей воле ушла с Саймоном. А может быть между ними и смогло бы что-нибудь получиться, сложись всё иначе. Он вздохнул. Как всегда воспоминания о Кее принесли боль и неотделимые от неё мучительно-радостные воспоминания.