Отбор пяти колец (СИ)

Наклонившись, госпожа Агата приоткрыла крышку на корзине. Издалека было видно, что внутри лежит нечто золотое, но пока было неясно, что именно это было.

Сложив перед собой руки, она глубоко вздохнула, приоткрыла рот и запела. Хотя едва ли это можно было назвать песней. Она пела без слов, издавая монотонные высокие ноты, складывавшиеся в странную гармонию, от которой кружилась голова.

Дракон-император, который скинул туфлю и глядел все это время на собственные шевелящиеся пальцы ног, медленно поднял голову.

Зрители на трибунах перешептывались, переглядывались, ерзая на своих местах. Все явно хотели, чтобы эта странная песня прекратилась, но Андроник Великий не спешил показать палец вниз. Напротив, он широко распахнул глаза, подавшись вперед. Его рот приоткрылся, а губы беззвучно шевелились.

Вдруг, в открытой корзине началось шевеление. Золотая масса, лежавшая в ней, медленно вырастала наверх. Раскручивая, сложенное кольцами тело, на хвосте приподнималась огромная змея.

Поднявшись так, что голова ее оказалась на уровне лица госпожи Агаты, кобра раскрыла капюшон.

Сквозь монотонную песню, Кир слышал стук сердца, отдававшийся у него в ушах. Он смотрел на змею, не смея моргать.

Императорская кобра была одним из самых опасных созданий, живущих в песках Южных княжеств. Одного ее укуса было достаточно, чтобы убить двадцать слонов. Движения ее были такими быстрыми, что она легко могла нагнать бегущую в полную силу лань.

И эту опасную ядовитую тварь госпожа Агата притащила в амфитеатр, где был дракон-император и где собрались сотни людей. Если сейчас кобра бросится в толпу к заполненным трибунам — без жертв не обойтись.

Однако, змея не спешила нападать. Тело ее медленно двигалось, покачиваясь из стороны в сторону и извиваясь. Это было похоже на танец, полный особой опасной и смертельной красоты.

Неожиданно, дракон-император вскочил на ноги, и подняв руки вверх, принялся извиваться всем телом, качаясь, словно он был пьян.

— Танцуйте! Пусть все танцуют! — закричал он.

Служители не раздумывая подчинились его приказу. Сотни людей, одетых в белое, от совсем юных, до стариков, переступая с ноги на ногу, покачивались в едином ритме.

Сгорая от стыда, но зная, что выбора у него нет, Кир поднялся и подняв руки, принялся повторять странные движения за драконом-императором.

Вскоре танцевали все. Одетые в шелка, золото и бархат, вельможи переступали с ноги на ногу, юные невесты дракона-императора в алых платьях изящно извивались, словно молодые змейки, графиня Дэву подняв наверх руки и прикрыв глаза, покачивала бедрами.

Это походило на безумие, словно все они в один момент сошли с ума.

Киру было жарко и душно. Он сбросил с плеч плащ. Перед глазами у него потемнело.

Ему казалось, что он слился с толпой. Он был генералом, драконом, девушкой, вельможей, графиней, послом. Он был каждым из них и никем.

Амфитеатр накрыло вуалью сумрака. Тучи застилали солнце.

Первые капли дождя упали на плечи и головы холодными стрелами. Вскоре вода полилась неукротимым и диким потоком, насквозь промочив одежды и волосы.

Песнь прекратилась. Остановился и безумный танец. Люди стояли опустив головы и не глядя друг на друга.

Подобрав с пола плащ, ставший мокрой, насквозь тряпкой, Кир неловко сжимал его в руках.

Дракон-император встрепенулся и вдруг побежал вперед. Так быстро, что у служителей не было ни шанса нагнать его.

Выбежав из ложи, он широкими прыжками преодолел ступени трибун, заставив девушек с визгом убегать с дороги. Выскочив на орхестру дракон-император подбежал к госпоже Агате, не обращая внимания на свернувшуюся кольцами в корзине змею.

Он заключил девушку в объятия, так что она тут же утонула в складках его расшитой золотом и драгоценными каменьями мантии.

— И как вы только выдумали такое! Как вы только посмели такое учудить! — кричала графиня Дэву, склонившись над ней и орошая ее лицо и волосы капельками слюны.

Агата сидела опустив голову и обхватив себя руками за плечи. Несмотря на жаркие дни, ночи были холодными, а ей не предложили никакой накидки, чтобы прикрыть обтянутые тонким шелком плечи.

За витражными окнами выл ветер и бил дождь. Стекла дрожали в раме, не давая стихии пробраться внутрь дворца.

Пока графиня Дэву бранила Агату, нависая над ней, подобно фернали, клевавшей добычу, Кир Аверин и Фрол Зерион сидели в стороне от них, утопая в глубоких креслах, стоявших возле круглого столика.

Генерал с еще непросохшими от дождя волосами, растрепавшимися на затылке, казался еще моложе и был похож на мальчишку. Верховный служитель сидел опустив голову и сжав тонкие губы в узкую линию. Едва ли можно было догадаться о чем он думает.

Впрочем, Агате было все равно. Графиня Дэву могла кричать на нее, Кир Аверин злиться, а Фрол Зерион быть разочарованным. То, что про нее думали эти люди больше не имело значения.

Она все еще чувствовала жар ладоней дракона-императора у себя на плечах и на спине, ощущала его горячее дыхание в своих волосах, слышала аромат цветов и пряностей, которыми пахла его кожа, сквозь который пробирался совсем другой мускусный и тяжелый запах.