Отбор женихов, или Эльф тяжелого поведения

— Да мне недалеко, — очень я жалела, что не способна шандарахнуть прилипчивого короля магией, а ещё боялась что шум разбудит маман. Сама я старалась говорить шёпотом, но эльфа-то ничего не сдерживало — он голос не приглушал.

— Не спорьте, эддо Элада. Кем я буду, если отпущу вас одну идти куда-то по темноте? Вы же едва стоите на ногах.

Нормально я стою! Даже не шатаюсь. Мысленно я опустила на голову Лионелю Ашенвиллскому горшок с цветком. Земля в волосах очень ему шла, а зелёные листья на ушах шли ещё больше. Жаль, что в реальности нельзя было проделать этот трюк.

Я представила, как принимаю предложение эльфа, как мы идём тихо-мирно по тёмным улочкам, даже о чём-то беседуем, а потом останавливаемся у ворот «Острова наслаждений». Я говорю: «Ну всё, пришли» — и его лицо вытягивается, а челюсть падает на мостовую. Представила — и едва не прыснула.

— Ладно. Это очень любезно с вашей стороны. Я, право слово, тронута. Накиньте на себя что-нибудь. На улице осень в самом разгаре. Я подожду здесь.

Ага, подожду, как же!

Кажется, Лионель что-то заподозрил. Пока он шёл по коридору в северное крыло, отведённое участникам отбора, то постоянно оглядывался, и я приветливо ему улыбалась, усыпляя бдительность. Но, похоже, нетерпение на моём лице читалось чересчур явственное. Несколько раз эльф останавливался, порывался вернуться, но за стенами замка и правда дули сырые пронизывающие ветра, а тонкая шёлковая туника не спасала от осеннего холода.

С милой улыбкой я помахала Лионелю рукой и тут же сорвалась с места, стоило эльфу завернуть за угол. Ну, как сорвалась? На цыпочках засеменила к выходу.

Я бегу к тебе, моя конфетка! Лечу на крыльях любви! Скоро мы встретимся!

Середина осени в Динарии — время, которое могло понравиться только мрачному некроманту, такому как Страхолюд. Тротуары блестели после дождя, в лужах отражались голые ветки деревьев, ветер вырывал из рук прохожих зонты, сдирал с голов шляпы, заодно пытался снять и скальп.

Я шла, низко наклонившись и руками придерживая надувающийся капюшон. Покидать тёплую постель на третий день после горячки было не лучшей идеей. Ноги мгновенно промокли, в горле проснулась боль, дождь снова начал накрапывать, но отступать было не в моих правилах.

После лабиринта Урбаны холод вызывал отвращение. Я утешала себя тем, что вскоре согреюсь в любимых объятиях, возможно, немного подремлю на эльфийском плече. Узнаю наконец имя своего избранника.

Ночь. Мы можем быть вместе целую ночь. Всё оплачено. Интересно, если я вернусь утром, до шести, маман не заметит?

Я ускорила шаг, мечтая скорее укрыться за тёплыми стенами заведения эддо Малисты. Оглянулась проверить, нет ли погони в лице приставучего короля ушастых. Улица, зажатая приземистыми камеными домами, была пустынна.

Я поздравила себя с тем, как ловко сумела обвести навязчивого поклонника вокруг пальца. Но забыла, что эльфы чувствуют своих истинных и легко находят их где угодно.

Глава 31

Добравшись до заведения эддо Малисты, я забыла о холоде, о промокших ногах, о начинающейся боли в горле — обо всё забыла. Взлетела по ступенькам со скоростью вихря и без лишних прелюдий распахнула нужную дверь.

Скорее! Увидеть любимые глаза. Упасть в желанные объятия. Почувствовать их тепло, надёжную, успокаивающую силу.

В комнате горел ночник. Эльф сидел на кровати, совсем как в моих фантазиях. Скрип дверных петель заставил его поднять голову. О боги, какой он был бледный, измождённый! Пять дней мы не виделись. Всего каких-то пять дней! И за это время он успел похудеть и осунуться. Будто целыми ночами не смыкал глаз или сон его был тревожен, полон неприятных видений.

— Элада. — Он медленно выдохнул и опустил веки. — Элада.

Я бросилась ему в объятия, не дожидаясь, когда он их приглашающе распахнёт, когда откроет глаза и посмотрит с радостью и желанием. Сердце сделало два удара — и я уже была у эльфа на коленях, мокрой после дождя одеждой прижималась к мускулистой груди, исступленно целовала бледные запавшие щёки, опущенные веки, скорбную складку между изящными бровями.

— Ты пришла.

Сколько эмоций было в этих словах! Сколько облегчения!

Сильные руки сомкнулись на моей талии, стиснули судорожно, до боли, будто любимый боялся меня отпустить, словно я была ожившей мечтой и могла растаять дымом в его объятиях.

— Ты получил записку?

— Какую записку?

Сирилл, мерзавка! Неужели не передала?

Я хотела возмутиться, объяснить, почему так долго не приходила, рассказать о переданном письме, но широкая ладонь легла на затылок и заставила нас с эльфом соприкоснуться лбами.

Мир за пределами комнаты, светового круга, созданного ночником, перестал существовать.

Мы не двигались, не говорили и дышали будто в унисон. Наверное, это было то самое волшебное единение тел и душ, доступное лишь идеальным парам. Гармония, о которой говорил Лионель и которую рядом с королём Ашенвилля я не чувствовала.

Молчание было уютным, но я его всё же нарушила. Вопрос давно жёг губы.

— Как тебя зовут?

— Эдриэл.