Отборная невеста кн. 1

— Еще виконтессы и баронессы, особенно горные… — продолжала рассуждать я. — Там у каждого второго рода — кровная вражда. С каждым первым. Они без прямого королевского повеления даже находиться в одной комнате не могут, чтоб не подраться. Иначе тяжкий урон родовой чести и поношение предков выходит.

— Но… здесь же девушки!

— И что? Все горные баронессы владеют коротким клинком. Но вам-то волноваться нечего, клятва их удержит.

— Клятва? — тупо повторила она.

— Вы же, как представительница его величества на этом отборе, взяли с них обычную клятву перемирия?

Она покраснела, побледнела, с чмоканьем выдернула пробку из флакончика, и принялась судорожно дышать над горлышком. Любопытного такого флакончика. Особенно в нынешних обстоятельствах…

— Боюсь… мы заболтались… сьёретта графиня… Если в родовой особняк вы ехать не желаете…

«Наверное, все-таки нужно ее ударить…» — подумала я, с трудом отводя взгляд от флакона.

— …то я обязана предложить вам гостеприимство дворца. Или может, все же в гостиницу? Хотя нет времени вас уговаривать… надо спешить… трудиться… чтоб вы, юные незамужние сьёретты, могли развлекаться… блистать… — она быстро черкала пером на бумажке с королевским вензелем. — Вот, покажете это любому лакею, и вас проводят. — она сунула бумажку мне в руки.

— А моя горничная?

— За горничных дворец ответственности не несет и жилье им не предоставляет! — злорадно объявила она.

— Но… как же… — растерялась я. И как я зашнурую платье, или сделаю прическу без Катишки?

— Личный указ регента! Дворец и так трещит от набившихся в него сьёретт — по меньшей мере неделикатно с вашей стороны обременять его еще и горничными. Лучше поторопитесь, а то все места разберут! — она замахала на меня ладонями, точно на забредшую в чужой огород куру. — Навряд вам понравится спать на полу. Если в приемной кто-то есть, скажите секретарю, чтоб не пускал пока. Да идите же, умоляю! — почти прокричала она, хватаясь за книгу записей.

И я пошла. Не знаю, существовал ли секретарь на самом деле — в приемной имелась лишь пыльная конторка и десяток девиц разной степени дорожной усталости и потрепанности. Я поправила надежно держащиеся после утренней укладки локоны — недаром Катиш сбрызнула их соком чащобной лианки-деревянки. Поправлять их было и вовсе не нужно, но теперь мою идеальную прическу заметила не только я, но и остальные благородные сьёретты. И сравнили со своими.

— Сьера распорядительница пока не принимает. — строго объявила я. — Во дворце кровати кончились.

— Но… у нас приглашение! Мы же не сами затеяли сюда ехать! — меня окружили возбужденные девицы.

— Не стоит волноваться, сьёретты! Здесь горных без клятвы селят: они друг друга поубивают и сразу места освободятся.

От меня отпрянули, будто я сама была из горных.

— Так они же и остальных могут, в запале… Что я, горных не знаю? Сама в предгорьях живу! — настороженно пробурчала девица в запыленном дорожном платье.

— Можно мне обратно домой… — тоненько всхлипнули у нее за спиной.

— Сьера распорядительница обо всем позаботится. — громко заверила я их и добавила себе под нос. — Об отправке тела домой — так уж точно.

Судя по мгновенно образовавшемуся вокруг пространству, меня все же услышали. Надо же, как неудачно.

Я покинула приемную — пробегающий по коридору лакей попытался обогнуть меня на повороте, но я встала поперек дороги и ему все же пришлось довести меня до обшарпанных дверей в глубинах дворца.

— Добро пожаловать, благородная сьёретта. — он поклонился откровенно издевательски и зашагал прочь.

— А мои вещи?

— Умоляем, немного терпения… Прекрасных гостий его величества так много — и обо всех надо позаботиться! — он шмыгнул в боковой коридор — только я его и видела.

Из-за закрытых дверей донесся пронзительный вопль.

Глава 17. Новенькая Булка

Сильный удар по лицу опрокинул ее на пол.

Крыска навалилась на девчонку сверху, прижимая драную подушку ей к лицу.

— Вы что там опять? — зевая так, что казалось, вывернет челюсть, поднял голову Пыря.

— Не видишь… что ли… подушкой ее удавить хочу! — пропыхтела Крыска, обеими руками вдавливая плотный монолит подушки в лицо новенькой. Та лишь молча, но упрямо барахталась, отворачивая голову от сыплющихся из прорехи комков слежавшихся перьев. — Всю ночь ее караулить пришлось, и сейчас она опять куда-то намылилась!

— Тихо, Крыска! Если ты ее прибьешь, нам нагорит не меньше, чем если она сбежит. — сонно пробормотал Пыря. Вылезать из нагретого за ночь многослойного и слегка вонючего тряпичного гнезда ему не хотелось.

— Так я хоть удовольствие получу! — прошипела Крыска. — Ну, вот куда? Куда ты ночью удрать пыталась, а? Ты хоть сама-то знаешь? — она отшвырнула подушку и обеими руками ухватила новенькую за ворот некогда дорогого, а теперь потрепанного и грязного платья. И встряхнула так, что у той мотнулась голова, а нечесаные волосы хлестнули Крыску по лицу.

Новенькая только отвернула голову, не глядя на Крыску, будто той и не было. Взгляд ее был устремлен поверх Крыскиного плеча, и только при последних словах губы сжались в тонкую мрачную полоску.