Отчаянные меры. Драгоценный груз. Сущность зла

Герцог кивнул в сторону Диксона:

— Это мой друг, он был знаком с семьей погибшего. И переживает то, что случилось. Так что я был бы весьма благодарен вам, если бы вы продолжали веселиться где-нибудь в другом месте.

Толстяк растерянно заморгал, переводя взгляд с Диксона на Герцога, и обратно. Его заплывшие поросячьи глазки заметались. Он виновато поднял перед собой кувшин с пивом.

— Конечно, конечно. На самом деле я тоже очень, очень расстроен тем, что случилось. Какой неприятный случай. Ужасное происшествие. Какое пятно на репутации заведения. — И вместе со своей компанией вывалился из помещения. На улице раздался новый взрыв смеха.

— Ну что, — произнес Диксон, наливая себе джина. — Спас меня от очередного ночлега в каталажке?

Герцог мечтательно зажмурился.

— Помню, — сказал он. — На самом деле тогда ты сломал ему нос и обе руки. Интересный прием, никак не успеваю его запомнить.

— Честно сказать, я и сам забыл, как это делается. Потому что провожу его, не задумываясь. В каждом мире свои дурацкие законы.

— Знаю, — сказал Герцог. — Я был там.

Диксон рассмеялся, опорожнил стакан и тут же налил следующий.

— Да, — сказал он. — Ты думаешь, парень. Ты еще только думаешь.

Осушив второй, он без паузы наполнил третий.

Герцог осмотрелся. Память Диксона о случившемся была так свежа, что он чувствовал даже табачный дым и еле слышимую приглушенную компьютерную блатную музыку.

— Зачем принимать так близко к сердцу, — сказал Герцог, пока Эрик осушал третий стакан.

— Кто ты такой, чтобы знать что, у меня близко, а что — далеко? прорычал Диксон, наливая четвертый. Он уже поднес напиток ко рту, но Герцог накрыл стакан ладонью.

— Сам понимаешь, ничем не могу тебе помочь. Я не могу переписать твое прошлое.

— Как раз этим ты и занимаешься, — ответил Диксон, опуская стакан на стойку бара. — Спасаешь меня от ночлега в каталажке.

— Космический герой не заслужил такого ночлега.

— Ошибаешься, заслужил.

— За что?

— За драку.

Герцог покачал головой:

— Это уже не твое прошлое, оно больше не повторится никогда. Это лишь очередное воспоминание о том, что было. А прошлого в любом случае не поправишь. Иначе бы мы никогда не теряли друзей. Просто зима, ты замерз и зашел сюда согреться. Ты еще не поднимался наверх и не видел Рэй. И когда ты поднимешься… — Тут он убрал ладонь, и Диксон заглянул в свой стакан.

— Ее уже нет, — пробормотал пилот. — Там.

Герцог покачал пальцем:

— Давай, продолжай. Еще три стакана — память в тумане. Тогда тебе придется допивать бутылку в комнате. По крайней мере, надеюсь, ты ее закончишь. А потом все мутнеет, и какой-то провал в два стандартных…

— Зачем ты это делаешь со мной? — оборвал его Диксон. Он резко встал и расплескал Аяганский джин по лакированной стойке. — Что ты ко мне пристал? Что тебе от меня нужно? Уйди с миром, бледнолицый брат мой.

— Общаться с тобой — одно удовольствие. Все равно, что курить на динамитном складе, — заметил Герцог. Скрестив руки на груди, он покрутился на винтовом стуле бара, припоминая давно забытые ощущения. Давненько он не сиживал за такой вот стоечкой!

— Значит, алкоголь — это праздник, который всегда с тобой? Не верю.

— Во что ты не веришь? В то, что человек предпочитает страдать в одиночестве?

— Естественно, — заверил его Герцог. — Но ты забыл кое о чем. Ты больше не один. И не можешь остаться один, потому что теперь живешь во мне. И твое поведение, твои привычки разрушают мою жизнь. Не будь эгоистом. Ты понимаешь? Я разговариваю с тобой, Вильям Арбор, по прозвищу Герцог, полноправный хозяин твоего нового тела. А не зеленый чертик из пьяного бреда. Пойми же это, наконец!

— Я этого не просил, — сказал Диксон, глотая четвертую дозу. Он вытер рот рукавом и выставил на Герцога обвиняющий перст: — И не надо говорить мне, что ты не хотел этого. Я просматривал память. Ты спрашивал своих дружков-наемников, не слыхали ли они обо мне, и затем сунул бутылку со мной в карман. Как говорится в одной старинной пословице, будь осторожен со своими желаниями. — Он в пятый раз стал наполнять бокал.

Герцог, руки которого до этого момента были сложены на груди, потянулся к бутылке и схватил ее за горлышко. С удивительной легкостью — ему казалось, что для этого понадобится большее усилие — он перевернул бутылку, вернул и поставил ее вниз на стойку бара — вместе с рукой Диксона, по-прежнему сжимавшей ее.

— Теряешь форму, — сказал Герцог. — Удивительно, как эта мерзость еще не убила тебя.

— Чего тебе надо? — прорычал Диксон.

— Свидание с тобой, предпочтительно в трезвом состоянии. И в менее агрессивном — это вообще было бы просто прекрасно.

— Для чего?

— Может быть, ты пока не обратил внимания, дружище, но мы в логове врага. Нас держит под стражей некто Баррис, глава Корпорации «Сущность», и он крайне заинтересован в том, как мы живем в одном теле.

— А ты послал его куда подальше, — улыбнулся Диксон. — Ну, я просто горжусь тобой, парень. Уж только за одно это.