Отдай, детка! Ты же старшая! (СИ)

— Точно! — расстроенно вспомнила Горянова аристократические замашки потомственного крестьянина.

Но не успели две офисные мойщицы костей замолчать, как в дверях появился сам предмет их генеральной уборки: Пашка Волков, весь в цветном, как гавайский парень в Сибири.

Горянова и Шапутко смерили его удивленными взглядами и миленько так спросили:

— Паша, это ты новый проект так обкатываешь?

— Настроение ищешь?

— Ничего вы не понимаете в современной моде, заложницы серого офисного мышления, — фыркнул он, на ходу стягивая куртку и сразу требуя от Даринки, чтобы она тотчас же предоставила ему новые каталоги элитной мебели, где есть «всякое такое и эдакое».

— Ничего себе энтузиазм, — поразилась Шапутко, глядя в спину исчезающему в дверях диза Пашке, и тут же пошла занимать свое место возле савеловского кабинета, а то «этот Волков» и ей работу найдет: он, когда творит, совсем забывает о субординации.

Горянова лишь усмехнулась. Пашкино поведение необыкновенно радовало. Даринка вполне довольная таким раскладом, предполагала, что причина его неожиданного энтузиазма кроется в той, пересказанной ему вчера по телефону историей в кафе и брошенным небрежно словом «топофмайндовое». Вот как нужно мотивировать непризнанных гениев! Учитесь!

— Паш, у меня нет обновленки, только интернет, — сообщила через полчаса Волкову озадаченная Даринка. — А в инете, сам знаешь, — только ходовое. Мы ж последние проекты делали на середнячок, не выше, поэтому в наличии эконом и маленький плюс. Так что — не обессудь!

— Горянова! Я тебя не узнаю! — возмутился Волков. — Тебе бар нужен? Или не нужен?

— Это ты сейчас типа риторически пошутил?

— Это я сейчас, Дариночка, риторически намекнул, что ты самым нетривиальным образом сбиваешь меня с творческой мысли! — и он составил из своего лица очень знаковое, премерзкое выраженьице. Осталось только копытцем по земельке побить. — Мне нужна элитка! В глянец! Новая! Сейчас! Нужна!

— Давай до завтра! — скривилась Горянова. — Ты там порисуй пока чего — нибудь… Прикинь туда — сюда…

— Сейчас прикину! — мрачно пообещал Волков.

И Даринка, уже понимая, что он не отстанет, попыталась подавить на жалость:

— Паш, мне ж для этого самой все салоны объехать придется. А это полдня, не меньше.

— И? — требовательно недоумевал Волков. — Можно подумать у тебя есть вопросы важнее.

— Волков! Ты сволочь!

— Нет! — ухмыльнулся он. — Я не сволочь! Это у нас называется русским эротическим словом — про-фес-си — о-нал!

— Хорошо! — смирилась Даринка, вставая, подхватывая сумочку одной рукой, а другой набирая Савелову эсэмэску. — Будут тебе каталоги. Кстати, Паш, а ты фотки лестницы и крыши посмотрел? Что — то наш Мамелов темнит. Тебе не кажется?

— Кажется! Езжай уже!

Даринка в последней надежде повернулась:

— Завирко! Поехали со мной! Хватит уже в отчете копаться!

— Не могу, — буркнула Олька. — У меня конец года.

— А у нас прям самое начало! Поехали! Ты мне компанию составишь, а я тебе потом помогу!

— Нет! — сразу отказалась Ольга. — Знаю я твою компанию. Сейчас начнешь хвостом крутить, глазки строить и тихо млеть оттого, что какой — то дерьмовый стол отделан лучшим итальянским натуральным шпоном, а не файн — лайном. Бррр! А я, как дура, буду рядом стоять, пытаясь размеренно попасть в такт твоим страстным придыханиям! Нет! Не поеду! Это только ты, болезная, от такого кайф ловишь!

— Ладно — ладно! Я припомню! — пообещала Горянова, надела пальтишко и побежала вниз.

Элитных салонов мебели в городе было всего девять, чуть менее дорогих, но вполне приличных — еще штук пятнадцать. Итого — двадцать четыре. Не так много! Но! Везде были знакомые. И почти все они из руководства или управленцы, так что с каждым нужно будет перекинуться хотя бы парой — тройкой словечек. А это растягивало перспективу работы еще на полдня.

— Снова тебе, Горянова, ночь не спать! — сказала самой себе расстроенная Даринка и, понимая, что на работу сегодня уже не вернется — не успеет, набрала Волкову. — Паш, я сначала наши випы объеду и тебе на охране первую партию каталогов оставлю, а завтра остальное.

— Хорошо, — согласился Волков. — А я пока твои фотки полистаю и со светлячками поговорю.

На том и расстались. А через час Горянова уже увлеклась. Как истинная женщина, она тихо млела от всякой красоты. В том числе и от мебельной. А она (эта самая мебель) была вся подобрана с неимоверным вкусом и хотя расставлена была достаточно примитивно, но сам запах натуральных материалов приводил Даринку в щенячий восторг. И она вообще на какое — то время забывала, что пришла по делу.