Отдай, детка! Ты же старшая!

— И? — требовательно недоумевал Волков. — Можно подумать у тебя есть вопросы важнее.

— Волков! Ты сволочь!

— Нет! — ухмыльнулся он. — Я не сволочь! Это у нас называется русским эротическим словом — про-фес-си — о-нал!

— Хорошо! — смирилась Даринка, вставая, подхватывая сумочку одной рукой, а другой набирая Савелову эсэмэску. — Будут тебе каталоги. Кстати, Паш, а ты фотки лестницы и крыши посмотрел? Что — то наш Мамелов темнит. Тебе не кажется?

— Кажется! Езжай уже!

Даринка в последней надежде повернулась:

— Завирко! Поехали со мной! Хватит уже в отчете копаться!

— Не могу, — буркнула Олька. — У меня конец года.

— А у нас прям самое начало! Поехали! Ты мне компанию составишь, а я тебе потом помогу!

— Нет! — сразу отказалась Ольга. — Знаю я твою компанию. Сейчас начнешь хвостом крутить, глазки строить и тихо млеть оттого, что какой — то дерьмовый стол отделан лучшим итальянским натуральным шпоном, а не файн — лайном. Бррр! А я, как дура, буду рядом стоять, пытаясь размеренно попасть в такт твоим страстным придыханиям! Нет! Не поеду! Это только ты, болезная, от такого кайф ловишь!

— Ладно — ладно! Я припомню! — пообещала Горянова, надела пальтишко и побежала вниз.

Элитных салонов мебели в городе было всего девять, чуть менее дорогих, но вполне приличных — еще штук пятнадцать. Итого — двадцать четыре. Не так много! Но! Везде были знакомые. И почти все они из руководства или управленцы, так что с каждым нужно будет перекинуться хотя бы парой — тройкой словечек. А это растягивало перспективу работы еще на полдня.

— Снова тебе, Горянова, ночь не спать! — сказала самой себе расстроенная Даринка и, понимая, что на работу сегодня уже не вернется — не успеет, набрала Волкову. — Паш, я сначала наши випы объеду и тебе на охране первую партию каталогов оставлю, а завтра остальное.

— Хорошо, — согласился Волков. — А я пока твои фотки полистаю и со светлячками поговорю.

На том и расстались. А через час Горянова уже увлеклась. Как истинная женщина, она тихо млела от всякой красоты. В том числе и от мебельной. А она (эта самая мебель) была вся подобрана с неимоверным вкусом и хотя расставлена была достаточно примитивно, но сам запах натуральных материалов приводил Даринку в щенячий восторг. И она вообще на какое — то время забывала, что пришла по делу.

К обеду Даринка уже вымоталась, а объехала только пять салонов. Каталоги гостиничной и ресторанной элитной мебели все были прошлогодние. Что огорчало, поэтому Даринка на всякий случай фоткала что — то приближенное и делала заметки на всякий случай. Но все равно скудность выбора удручала. Оставалась надежда на Мебельный дом — огромный пятиэтажный маркет на Ленинской. И Даринка направилась туда. Быстро пролетев первый экономный этаж, Горянова очутилась в настоящем женском будуаре. И, конечно, не смогла остаться равнодушной. Там только — только выставили спальни от Signorini & Coco, и Даринка поняла, что пропала: сначала острой иглой впилась в ее сердечко великолепие цвета слоновой кости с лакировкой и декором ручной работы, а потом каполивковый ясень, орех с полным рисунком, инкрустация из клена, английский текстиль. В общем, как тут голову не потерять!

— Что, Даринела Александровна, — понимающе улыбалась управляющая салоном Ада Линовская, — уже решили, что вам завернуть с собой?

— Конечно, Ада Генриховна! Заверните мне губки!

Женщина рассмеялась:

— Зачем же губки заворачивать? У такой блестящей женщины, как Вы, должен быть мужчина, способный все это подарить! Бриллианту нужна достойная оправа!

— А мы и сами с усами! — гордо парировала Горянова, с горечью понимая, что даже с ее оооочень приличной зарплатой, она сможет позволить себе такую спальню лет через десять, при условии полного отказа от еды, одежды и всего остального. — К тому же я здесь по делу! Хотя, надо признать, спальни — моя слабость! Но, чтобы я не устроила здесь детской истерики — мама купи, — ведите меня лучше к мебели для гостиниц. Она у вас на каком этаже сейчас?

Линовская помялась:

— На четвертом. Но там остатки из старого. Мы закрываем линию.

— Что так? Бабл?

— Кризис в стране…

— Грустно. Как и у других. Но покажите хоть, что осталось…

И они подошли к лифтам. Провозившись на четвертом минут сорок, все — таки выбор там был, Даринка запаслась мартовским каталогом и уже спускалась вниз, как решила еще разочек, одним глазком посмотреть на те две чудесных спальни, что, как она предполагала, будут сниться ей морозными декабрьскими вечерами.