Отдел 15-К

Колька радовался — маленькая, а победа. Именно с этого он и собирался начинать. Если черная душа крови всегда жаждет, то долго она тянуть не будет. И проснулась она не вчера, скорее всего. А значит — это кто-то новый в эти дома въехал, и участковый об этом не знать не может. Правда, остается некая вероятность того, что кто-то сдал квартиру нелегально, это может осложнить поиски. Тем не менее — сначала следует отработать наиболее вероятные варианты, не распыляться.

— За последние два месяца кто въехал? — деловито переспросил участковый с колоритным именем Аристарх, впрямь трезвый и немного усталый. — Да немного народу прибыло, чего врать. Всего, стало быть, семь квартир с новыми жильцами. Трое разменялись, трое купили. И Сизый из колонии вернулся, по УДО вышел. Мамка не дождалась, но квартиру ему, идиоту, сберегла. Так что он условно-новый, так сказать.

— Извини, служивый, но мы тебя еще помучаем, — потребовал Герман. — Пойдем-ка с этими людьми поговорим.

— О как, — удивился участковый. — Ну ладно, Сизый еще, с ним ясно, остальные-то все люди безобидные. Я у каждого побывал, побеседовал.

— Не твоего ума дело, — приструнил его Южаков. — Сказано — давай, так давай!

— Надо — так надо, — покладисто согласился участковый. — Пошли, конечно.

— Секунду, — остановил его Пал Палыч. — Табуном ходить не дело, тем более что вечереет уже, время поджимает. Герман, ты тогда иди с участковым, Коля, ты со мной. Вика, остаешься в автобусе, на связи. Если что — мы тебе звоним, ты пробиваешь информацию.

— Понятно, — девушка явно обрадовалась, по квартирам она ходить не рвалась.

— Три на вас, три на нас, — сказал Пал Палыч Герману и посмотрел на участкового. — Аристарх, пиши адреса.

— А к Сизому когда? — взялся за ручку участковый.

— В конце, — отмахнулся Герман. — Толку-то от него.

И правда — рос этот Сизый здесь, и если бы это он шалил, то подобное давно бы проявилось. Вероятность же того, что черная душа дала о себе знать на зоне — мизерна. Да и не прошло бы такое событие бесследно.

Группы разделились, и каждая пошла своим маршрутом — кто налево, кто направо.

В первой квартире, которую посетили оперативники, жила пожилая семья — им дети ее купили. Милейшие люди, они все порывались напоить Пал Палыча и Кольку чаем с вареньем, и трогательно-наивно пытались разузнать детали преступления, поминутно ахая и восклицая: «Ужас-то какой! У нас в Новозыбкове такого сроду не водилось!». Как выяснилось, они всю жизнь прожили в городе, о котором Колька даже не слышал никогда, и сюда, в Москву, их чуть ли не силком перетащили сын с дочкой, соблазнив тем, что они будут нянчиться с внуками. Старики согласились, но только на осенне-зимний период. Летом им было не до того, как сказала старушка: «У нас же огород».

Варенье было вкусное, крыжовенное и клубничное, но эта милая супружеская пара явно была не теми, кого они искали. Герман, конечно, сказал Вике, чтобы она отзвонилась в Новозыбков, который невесть где есть в России, но было видно, что результата от этого он не ждет.

Вторая семья была многодетная и встретила оперативников шумом и гамом. Вот тут Пал Палыч насторожился, внимательно взглядом изучал детей, попутно беседуя с измученной к вечеру мамой.

— Крепыши они у вас какие! — нахваливал он детей, отцепляя трехлетнего бутуза от своей ноги. — Как грибы-боровики!

— Это да, — соглашалась мама, покачивая на руках малыша урожая этого года, который знай причмокивал беззубым ртом и таращил глаза на гостей. — И все гиперактивные, сил нет.

— Так и хорошо. — Пал Палыч засмеялся. — У меня вон племяш, прямо как не пацан. Сидит целый день, молчит, сопит, пупок созерцает. Ни погулять, ни побегать — ничего.

— Не ребенок — мечта! — закатила глаза мамочка. — Господи, мне бы хоть одного такого!

В комнате что-то грохнуло, как видно, кресло перевернулось. Секундой позже, судя по воплям, вокруг него развернулась нешуточная баталия.

— А? — Колька обеспокоился — не поломал ли кто из малых какую конечность, и показал пальцем на выход из кухни.

— Не волнуйтесь, — успокоила его мамочка. — Это они вчера какой-то новый фильм смотрели с мужем, про войну. Вот и сражаются теперь.

— Эх, молодцы, — даже повертел головой от удовольствия Пал Палыч. — Сам таким был! Мама говорила — я даже сразу с зубами родился!

— Разве ж такое бывает? — женщина засмеялась. — Я вон шестерых родила — о таком не слышала никогда.

— Бывает! — заверил ее оперативник. — Это ладно — у меня еще и глаза были разного цвета!

— Вы прямо уникум какой-то! — прониклась женщина. — Нет, мои все в мужа — кареглазые. Только вот Ванечка в меня пошел — глазки у нас голу-у-убенькие, сейчас они слипа-а-аются! А ну, тихо там, дикая дивизия!

Дальше было неинтересно, единственное, что Пал Палыч попросил Вику пробить главу этой семьи, во избежание. Хотя чем-чем, а абортами тут точно не пахло. Да и другими нюансами, имеющими отношение к направлению поисков, тоже.

У Германа тоже было «пусто-пусто». Он уже побывал у мажорного вида юноши и молодой семейной пары, которые не вселили в него каких-либо подозрений.