`Отдел 15-К. Отзвуки времен`

— У тебя минута, — прошелестел у него в ухе голос начальника.

— Вы нашего немецкого друга где-то ждете? — уточнил у него Николай. — Да?

— Именно.

— Зря. Он, скорее всего, не придет. По крайней мере, в том облике, который нам всем привычен. В смысле, девочки-припевочки.

— Откуда такая информация?

— Из первых рук, — не удержался от иронии оперативник. — И личных наблюдений. Собственно, я и сейчас его бывшую оболочку вижу. Вон она, на траве валяется мертвенькая. И Ратмир, кстати, тоже тут. Тоже уже неживой.

— О как! — проникся Ровнин, причем голос его зазвучал громче. — А теперь все то же самое и в деталях.

Николай коротко изложил историю случившегося с ним и Мезенцевой, причем в какой-то момент его пробило на хи-хи, поскольку, несмотря на определенную трагичность и опасность произошедшего, со стороны это все выглядело где-то даже забавно. Нет, ну правда, не бывает таких совпадений. Даже в авантюрных романах, битком набитыми «роялями в кустах». Хотя, с другой стороны, вся наша жизнь есть цепь случайностей, которые невозможно предугадать, как ни пыжься.

— Однако, — дослушав своего сотрудника, произнес Ровнин. — Хотя кое в чем я, конечно, оказался прав, связан ты незримой ниточкой с этим супостатом, Николай. Ладно, вы живы-здоровы, туристы, я так понял, тоже — уже результат. Сидите ждите, мы вас заберем. Сейчас тут свернемся, в отдел заскочим — и к вам. Там на машине проехать до поляны можно? Или как было, так и осталось?

— Так я не знаю, как было, Олег Георгиевич. До самой поляны не доедешь, это точно, а вот до деревни — запросто. Но там от Часовни идти всего ничего, пара километров по тропинке.

— Ага, нашла! — радостно заорала Мезенцева, поднимая вверх руку с бутылкой, до горлышка заполненной прозрачной жидкостью. — Я же говорила, что они все выжрать не могли! Не успели бы.

— О чем это она? — немедленно осведомился у сотрудника Олег Георгиевич. — А?

— Мародерствует помаленьку, — вынужден был признаться Николай. — Шарит по рюкзакам пострадавших. Вот колбасу нашла, радуется.

— Позорище, — вздохнул его начальник. — Кем я руковожу? Дикая дивизия, право слово. Анархисты. Ладно, ждите, скоро будем.

Николай убрал телефон в карман и укоризненно глянул на коллегу.

— Вот зачем так орать? Мало нам двух трупов на поляне и стыренных тобой пуль, так теперь еще и за это огребем.

— Не огребем, — уверенно заявила Женька, качая на сплетенных руках бутыль, словно младенца. — А если и нагорит, то и ладно. Зато точно не простынем. Апрель не июль, Подмосковье не Турция. И вообще, давай костерок разведем, а? С ним и теплее, и светлее. Вон колдовские огни почти погасли.

— Посуду эту заберем после, — глянул Николай на медные плошки, в которых на самом деле еле-еле теплилось пламя. — Сдается мне, им лет как нам всем, вместе взятым. Но тут пусть Вика разбирается, это ее профиль.

Он встал с камушка, на котором расположился перед тем, как набрать начальника, сходил в недальний лесок, набрал там валежника, а после сноровисто запалил небольшой костер, только не внутри часовни, а рядом с ней. Внутренняя чуйка подсказала ему, что так будет вернее.

Женька тем временем вдобавок к первачу разжилась двумя пенковыми ковриками синего цвета, пластиковыми стаканчиками и бутылкой воды, а следом за тем вернувшись к рюкзакам, извлекла из одного из них пакет с тостовым хлебом, тем, который будет условно-съедобным даже через сто лет после изготовления, и упаковку колбасной нарезки. Последнее, надо полагать, из соображений, что начальству врать плохо.

— Слышь, подруга, ты что-то совсем разошлась, — нахмурился Николай.

— Не галди, — невозмутимо заявила Мезенцева, протягивая ему бутылку и стаканчик. — Сказано же, мы имеем право на небольшую благодарность населения, пусть даже и без спроса. И потом, я без закуски не пью. Не приучена.

Она достала из кармана джинсов перочинный нож, лихо вскрыла упаковку колбасы и начала сооружать бутерброды.

— Слушай, я только одного не могу понять: кто в эту стерву молнией шарахнул? — спросила она у Нифонтова минуту спустя, перед тем протянув ему хлеб с колбасой. — Нет, предположение у меня есть, но хотелось бы услышать твое мнение.

— Боги, — ответил тот, выковыривая из бутылки с первачом туго забитую в горлышко пробку — А, чтоб тебя! Зачем же так-то закупоривать?

— Чтобы ни капли не испарилось. У бабы Наташи, по ходу, каждый грамм на счету, — хихикнула девушка. — Коль, насчет богов ты серьезно?

— Предельно. — Нифонтов наконец справился с непокорной затычкой, разлил спиртное по стаканчикам и один из них протянул напарнице. — Смотри-ка, прямо как слеза. И сивухой не воняет. Не соврала старая.

— Надеюсь, не ослепнем, — бойко протарахтела Мезенцева. — Ну, за нас с нами и за хрен с ними! Вон теми двумя, имеется в виду.