Отдел антимеметики

Ким пытается позвонить одному из новичков. Телефон в кармане новичка звенит, но и только-то. Ничего не происходит, никто не реагирует.

— Это бессмыслица, — говорит Ким.

— Помните ли вы своего отца? — произносит Грэй.

— Не знал я своего отца, — отвечает Ким, отходя бочком в сторону. — Меня мать растила.

Белозубая улыбка Грэя выглядит застывшей.

— Этим людям так нравилась ваша точка зрения. Они собирались направить вас на работу с аномальными антимемами. Но они не помнят о том, что вы есть на свете. Вас на свете нет.

— Опасных объектов SCP в этой Зоне нет, — произносит Ким, обращаясь преимущественно к себе самому. — Эта зона Безопасных. Следовательно, либо вы не опасны, либо никто не знает о вашем существовании. А если никто не знает о вашем существовании, то либо вы здесь совсем недавно, либо… вы… Что такое «антимем»?

— Тот ещё первый день на новом месте, — заявляет Грэй.

— Вы разумны? — спрашивает Ким.

— Кажется, вы взволнованы, — произносит Грэй.

Ким срывается на бег. Он вылетает из столовой и пробегает метров восемь по коридору, туда, где расположен лифт. Он с размаху бьёт по кнопке «вниз» и ждёт. Дверь лифта отполирована до почти зеркального блеска. Ким видит в отражении лицо и едва не падает от удивления, потому что это лицо ему незнакомо, но, судя по всему, оно — его собственное.

— Боже! О нет, нет, нет… — лепечет он. — Какого чёрта, какого чёрта…

Двери лифта открываются, но тут из-за угла прогулочным шагом выходит Грэй. Ким ныряет в лифт и жмёт на кнопку самого нижнего этажа — это восьмой подуровень. Он делает это инстинктивно, хотя впоследствии придумывает обоснование. (Нельзя просто сесть в машину и уехать. Лучше будет, если Грэй останется в Зоне, а не выберется в «реальность» обычных людей. А для этого будет лучше, если Ким заберётся в самый глубокий и тёмный уголок Зоны, в который только может. Подождёт там Грэя, закроет за ними все двери. А потом дождётся смерти…) Лифт начинает ехать вниз. Призрак Грэя, чётко видимый сквозь все двери и стены, отдаляется, исчезает где-то наверху, но всё так же широко улыбается Киму.

Ким нервно расхаживает по лифту. Я не помню, как выглядит моё лицо. По его словам, оно сожрало все мои неродные языки, но я не помню, чтобы учил что-то, кроме родного английского. Значит… оно пожирает мои воспоминания. Поглощает информацию. И я не могу ни с кем связаться напрямую, а значит, помощи ждать неоткуда.

К такому меня не готовили.

Он бьётся лбом об стену лифта и смотрит на носки своих туфель. Но я не знаю этого доподлинно. Что если меня готовили к такому, но я не помню этой подготовки? Что если я работаю здесь многие годы, и мне только кажется, что это мой первый день на новом месте? Что если я уже с ним сталкивался? Что если все в этой Зоне сталкивались с ним по несколько раз, и… никто не помнит? Антимем — это оно и есть?

Ким вспоминает почти безлюдную столовую, километры пустующих коридоров, незанятые кабинеты и лаборатории. Может быть, оно не только мою память поедает? Вдруг оно ест людей целиком, начисто стирая их из истории? Вдруг оно уже многие годы обитает в этой Зоне, и именно поэтому здесь так пусто — потому, что почти всех нас ликвидировали?

Мне нужна помощь. Нужно кого-то предупредить. Но как? С людьми говорить невозможно. Позвонить им — тоже. Надо… надо написать карточку объекта.

Но кто-то уже должен был до этого догадаться.

Он вытаскивает телефон, выводит на экран список. Почти десять тысяч записей. Пометка «антимеметика» стоит на доброй сотне из них.

Ким собирается с мыслями. Грэй через «э». G-R-E-Y. 4-7-3-9.