Отдел по расследованию ритуальных убийств

     - Интересно? – горько усмехнулся Дитерихс. Это, сударь мой, жизненно необходимо. Не только для меня, но и для всех людей, которым дорога Россия.

    Отец Георгий достал из кармана рясы свой блокнот и аккуратно положил его на стол.

      Следователь Сергеев вышел на распаренную августовской жарой улицу. Уже полдень, а дел сегодня невпроворот.

 Нанятая на день пролётка с извозчиком ждала его в тени дерева.

   - В суд! – коротко бросил он.

    Окружной суд располагался в красивом доме мавританского стиля на самом берегу Исети. Дом этот несколько лет назад продал городской управе инженер Севастьянов.

   Когда через полчаса они подъехали к особняку, у парадного входа следователь увидел группу людей в чёрных длинных лапсердаках и ермолках покрывающих головы.

 « Началось, - подумал он. – Местное еврейство озабочено убийством бывшего императора и боится возможных погромов». Всё это не было лишено оснований, по городу ползли слухи, что «жиды замучили царя и семью».

   Завидев выходящего из пролётки Сергеева, раввины бросились к нему.

   - Прошу меня простить, господа, но совершенно нет времени!

   Один из них подал следователю бумагу.

   - Поверьте, мы заинтересованы в самом тщательном расследовании.

   - Можете не сомневаться, господа. Ещё раз прошу меня извинить.

   Он скрылся в дверях суда.  В кабинете, где ещё позавчера хозяйствовал Намёткин, Иван Сергеевич отложив в сторону «еврейский манифест», принялся изучать собранный за неделю материал. 

   Следователь не был отъявленным монархистом, и февраль 17-го встретил с пониманием неизбежности смены строя. Но собранные под руководством Намёткина улики рисовали воображению картину преступления довольно циничную, если не сказать, ужасную. Хладнокровно уничтожить семью! Всё это попахивало мрачным средневековьем.

 - М-да!

 Он поднял голову от бумаг и вздрогнул от неожиданности. В трёх шагах от стола стоял высокий мужчина в чёрном до пят плаще и чёрной же шляпе, надвинутой почти на глаза. А глаза! Из-под широких полей они своим изумрудным сиянием, казалось, пронзали насквозь.

   - Что вам угодно? Кто вы и как попали в мой кабинет?

   Иван Сергеевич почувствовал себя крайне неуютно под взглядом незнакомца.

   - Простите, если напугал вас. Я стучал, но вы видимо были увлечены чтением…

    Тот говорил по-русски правильно, хотя чувствовался еле уловимый акцент.

   Следователь хотел указать незваному гостю на дверь, но почему-то не решился. Что-то во взгляде незнакомца говорило, что он не из тех, кого можно выставить словно лакея.

 - Вы позволите мне сесть?

 Не дожидаясь приглашения, человек в чёрном плаще опустился на стул.

 - Так что вам угодно?

 Сергеев постарался придать голосу твёрдость.

   Гость достал из внутреннего кармана плаща бумагу.

   - Я – корреспондент «Ла Франс милитэр». Вот моя аккредитация.

    Сергеев взглянул на документ.

   - Pourtant,vous vous amenez de loin, monseur Santani!

   - Je prefere parler russe.  – отвечал корреспондент. – Мне нравится ваш язык. Он, как бы ясней выразиться, помогает лгать правдивыми словами.

   - Мы предпочитаем другое выражение – говорить туманно или расплывчато.

   - Вам видней, - улыбнулся гость. – Кстати, генерал Жанен вам обо мне не телефонировал?

   Он замолчал, пристально глядя на следователя. Видно было, молчание нисколько его не тяготило. Чего нельзя было сказать об Иване Сергеевиче.

   -  Нет. Так чем могу…

   Незнакомец, наконец, отвёл взгляд и принялся изучать стол. Внимание его привлекло письмо, врученное Сергееву местными раввинами.

   - Вы позволите?

   И не дожидаясь разрешения, развернул листок.

   - Профессиональное любопытство, - но улыбнулся вовсе не виновато.

   Сергеев возмущённо сдвинул брови, но француз предостерегающе поднял указательный палец правой руки. «Совсем лягушатники обнаглели», - думал следователь, поджав губы глядя на бесцеремонного журналиста.

   - Мы – уважаемые люди Екатеринбурга требуем провести самое тщательное расследование этого злодеяния, - начал читать гость. – Надо же, забеспокоились! Вот если бы они проявили такую же щепетильность две тысячи лет назад.

 - И вы туда же! Я, знаете ли, не разделяю ваших черносотенных взглядов.

 - И правильно делаете, господин следователь, - без улыбки сказал Сантани. - Давайте вернёмся в день сегодняшний. Мои читатели хотят знать открывшиеся вам обстоятельства гибели императорской семьи.

 - Господин Сантани, существует тайна следствия.

 - Господин Сергеев, убит, пусть отрёкшийся, но монарх крупнейшей державы мира. Мир придёт в трепет! А вы рассуждаете о тайне следствия.

 - И тем не менее. К тому же сейчас ещё рано делать какие-либо выводы.

 - А вы не опасаетесь, что люди сами начнут делать выводы?

 - И ваш журнал им в этом поможет, - саркастически добавил Иван Сергеевич.

 Его начал утомлять этот странный разговор. Он решил как можно быстрее избавиться от назойливого журналиста, раскрыв  малую толику информации.

 - Насколько мне известно, большевики хотели судить бывшего монарха, - выслушав следователя, задумчиво произнёс корреспондент.

   - Да, но кто бы признал законным приговор суда нелегитимного правительства?

   - Это оно сегодня нелегитимное. А кто знает, что будет завтра?