Отечество без отцов

Это неслыханное нападение на нашу страну беспрецедентно в истории цивилизованных народов… Всю ответственность за это грабительское нападение на Советский Союз несет фашистский фюрер… Эта война навязана нам не немецким народом, не немецкими рабочими или интеллигенцией, проблемы которых мы очень хорошо себе представляем, а кликой жаждущих крови фашистских вождей Германии, которые уже подчинили себе французов, чехов, поляков, сербов, норвежцев, бельгийцев, датчан, голландцев и греков, а также другие народы.

Не первый уже раз наша страна подвергается вероломному нападению. Когда Наполеон вторгся в Россию, наша страна ответила Отечественной войной, и Наполеон был разбит и потерпел свое поражение. То же самое повторится с зазнавшимся Гитлером, который начал новое нападение на нашу страну.

Выступление по радио советского министра иностранных дел Молотова,

22.06.1941 года

Мы полны решимости уничтожить Гитлера и всех вассалов нацистского режима. Ничто не остановит нас на этом пути. Мы не станем вести переговоров и вообще разговаривать с Гитлером и его кликой. Будем бить их на суше, на море и в воздухе до тех пор, пока с Божьей помощью не сотрем их с лица земли и не освободим все народы, которые попали под их иго. Мы будем все яростнее бомбить Германию днем и ночью, и месяц за месяцем сбрасывать на Германию тяжелые бомбы, чтобы немцы получили представление о тех бедствиях, которые выпали на долю человечества.

Выступление по радио Уинстона Черчилля,

22.06.1941 года

Воскресенье, 22 июня 1941 года, уже одной ногой в России

Моя дорогая Ильза!

Сегодняшнее утро мы никогда не забудем. В три часа с минутами поднялся страшный грохот — так началась война против России. Это событие невозможно описать словами, его нужно самому пережить.

Интересно, что ты подумала, когда услышала об этом? Испугалась? Этого, право, не стоит делать. Мы находимся во втором эшелоне, поэтому с нами ничего страшного не случится. Немного только отпугивают бескрайние русские леса. Но у нас на удивление все очень хорошо организовано. Пишу это письмо на привале и вижу перед собой горящий город. Плачевное зрелище.

Я оставила карту провинций Восточной Пруссии и осторожно приближаюсь к огромной карте России, нахожу балтийские государства, ставшие частью Советского Союза. Где он мог перейти границу?

Отец упоминает в своем дневнике горящий город.

— Неприятное зрелище, — записывает он. — Огонь в домашней печке у матери мне милее.

Я отыскиваю на карте города, которые могли бы гореть тогда, и нахожу Таурогген — место заключения прусско-российской конвенции против Наполеона. Он действительно был сожжен дотла в первые же дни войны. Что могло произойти со знаменитой Пошерунгской мельницей, в которой когда-то русские и немцы заключили мир?

В то время, как я нахожусь в Тауроггене, на экране моего телевизора разворачивается новая война. Я утешаю себя тем, что Багдад находится в тысяче километрах от Приштины, еще дальше, чем Турция.