Отечество. Дым. Эмиграция. Книга 1. Русские поэты и писатели вне России

За арестом последовала высылка из новой России. «Разрешалось взять: одно зимнее и одно летнее пальто, один костюм и по две штуки разного белья. Вот и всё. Даже нательные кресты надо было снимать с шеи…» (Ф. Степун. «Бывшее и несбывшееся»).

В ноябре 1922 года «в ветреный, сырой и мозглый день» Степун с другими учеными и общественными деятелями был отправлен в эмиграцию (кто на поезде, кто на пароходе). Первое пристанище – Берлин. И первая работа – в эмигрантском журнале «Современные записки», где он руководил литературно-художественным отделом. И еще один журнал – «Новый Град». Как христианский демократ, Степун в 20-30-е годы сосредоточился на проблеме исторической судьбы России и осмыслении феноменов революции и большевизма.

В результате американской бомбардировки Дрездена в 1945 году Степун чудом остался жив, но потерял дом и все свое имущество. Перебрался в Мюнхен, где возглавил созданную специально для него кафедру истории русской культуры в Мюнхенском университете Людвига Максимилиана. В нем Степун преподавал до 1960 года и был одним из самых блестящих лекторов университета. К 80-летию Степуна правительство ФРГ наградило его высшим знаком отличия. Через год Федор Августович Степун скоропостижно скончался, возвращаясь с одной из своих публичных лекций. Можно считать это смертью «на боевом посту».

Иван Александрович Ильин (1883, Москва – 1954, Цолликон, пригород Цюриха). Философ, в революционные годы – идеолог Белого движения, убежденный монархист. А еще можно сказать – поэт России.

Ильин любил Россию самозабвенно и писал о ней, как настоящий поэт: «Россия одарила бескрайними просторами, ширью равнин, вольно пронизываемых взором да ветром, зовущих в легкий, далекий путь. И просторы эти раскрыли наши души и дали ширину, вольность и легкость, каких нет у других народов. Русскому человеку присуща духовная свобода, внутренняя ширь, осязание неизведанных небывалых возможностей…

Созерцать научила нас Россия. В созерцании наша жизнь, наше искусство, наша вера…

Россия дала нам богатую, тонкую, подвижную и страстную жизнь чувства…

И еще один дар дала нам наша Россия: это дивный, наш могучий, наш поющий язык…»

Но Россию Ильин любил с мечом. «Теоретик православного меча» за это весьма чтим нынешними властями России, а вот Бердяев о воззрениях Ильина выразился так: “Чека” во имя Божье еще более отвратительно, чем “чека” во имя дьявола». Свою статью Бердяев назвал «Кошмар злого добра».

Высланным из России оказался и отец Сергий (Сергей Николаевич Булгаков, 1871, Дивны Орловской губернии – 1944, Париж). Философ, богослов (до богослова был марксистом и революционером), публицист, литератор и даже журналист. «Философский пароход» доставил Сергея Булгакова в Константинополь, далее Прага, Париж. После его смерти осталась книга «Тихие думы».

В книге «В своем углу» Сергей Дурылин писал о Сергее Булгакове: «Темперамент сердца, преданного неустанным волнениям “проклятых вопросов” о смысле бытия, о сущности религии, о судьбе родины… Что-то юное, что-то… вечностуденческое в этом немолодом уже лице русского человека из интеллигентов».

Еще один «пароходник» – Александр Изгоев. Сущностный, говорящий псевдоним, который избрал себе Арон Лянде (1872, Ирбит – 1935, Хаапсалу, Эстония). Яркий публицист. В декабре 1905 года, спасаясь от еврейских погромов, переехал в Петербург, где был избран в ЦК партии кадетов. Февральскую революцию воспринял пессимистически, считая, что культурный уровень большинства российского социума довольно низкий и поэтому почти невозможно перейти от авторитаризма к республиканской форме правления, к демократическим свободам. После Октября был заключен в Ивановский концлагерь, а в августе 1922 года выслан на «философском пароходе». Сначала жил в Праге, а потом обосновался в Эстонии. Изгой Изгоев. Беженец-интеллектуал…

* * *

Многие русские мыслители эмигрировали сами, не дожидаясь высылки на «философском пароходе»: Струве, Шестов, Шпет…

Петр Бернагардович Струве (1870, Пермь – 1944, Париж). Он пережил несколько фаз: от красного Струве до белого Струве. Начинал как легальный марксист, а закончил активным участником Белого движения. Ленин называл Струве ренегатом. Для Струве террор был неприемлем, для Ленина – обязательный инструмент захвата и удержания власти. Струве состоял в Национальном комитете при генерале Юдениче, вместе с белыми эвакуировался в Константинополь. Ну а далее в Париж, где поначалу занимался пропагандой интервенции в СССР.