Отечество. Дым. Эмиграция. Книга 1. Русские поэты и писатели вне России

Любой текст в какой-то момент начинает утомлять, и задача автора – время от времени взбадривать, вздрючивать читателя, чтобы он не отложил книгу или не заснул. Такие вздрючки на литературном жаргоне называются оживляж. Вот сейчас именно такой случай оживления нашего длиннющего рассказа о Париже.

Итак, Маяковский. Версия о карточном проигрыше вполне имеет место, достаточно вспомнить его давнее, досоветских времен, стихотворение «Теплое слово кое-каким порокам (почти гимн)», в котором поэт укоряет работяг – бухгалтера и портного за их тяжкий и малооплачиваемый труд:

Говорю я тебе, начитанный и умный:
Ни Пушкин, ни Щепкин, ни Врубель,
Ни строчке, ни позе, ни краске надуманной
Не верили – а верили в рубль…
…Потеете и трудитесь, трудитесь и потеете,
Вытелятся и вытянутся какие-то дети,
Мальчики-бухгалтеры, девочки-помощницы,
те и те
Будут потеть, как потели эти.
А я вчера, не насилуемый никем,
просто
Снял в железку по шестой руке
Три тысячи двести – со ста…
…Игроческие очи из ночи
Блестели, как два рубля,
Я разгружал кого-то, как настойчивый рабочий
Разгружает трюм корабля.
Слава тому, кто первый нашел,
Как без труда и хитрости,
Чистоплотно и хорошо
Карманы ближнему вывернуть и вытрясти!
И когда говорят мне, что труд,
и еще, и еще,
Будто хрен натирают на заржавленной тёрке,
Я ласково спрашиваю, взяв за плечо:
«А вы прикупаете к пятерке?»

Гигант! Сначала любил пороки, а потом – социализм. К его личности мы еще вернемся в главе «Туда-сюда-обратно!», а сейчас коснемся темы «Париж и Маяковский».

Маяковский – удачливый игрок, Маяковский – грандиозный поэт, но Маяковский и умелый, нахрапистый пропагандист. Нещадно хаял капиталистическую систему и яростно превозносил социалистическую. У них все – дерьмо, а у нас – одна прелесть! Свои вояжи в Париж (1924, 1925, 1927, 1928 и 1929) за государственный счет отрабатывал стихотворными обличениями гнилого Запада, ну и Парижа, разумеется. Никто так много и так презрительно из русских поэтов не писал о Париже, как Маяковский. Писал, а что чувствовал?

Встречавшийся в Париже с поэтом художник Юрий Анненков вспоминал, как Маяковский на самом деле любил Париж, тяготел к нему: «Переулки, площади, уличная оживленность, насыщенность художественной жизни, монпарнасские кафе, ночное освещение – обо всем этом он часто говорил со мной, не скрывая своих чувств…»

В смокинг вштопорен,
побрит что надо.
По Гранд по Опере
гуляю грандом…

А давал оценки?.. «Фаворит советской власти, Маяковский должен был всякий раз после своего возвращения в Советский Союз давать отчет о своем путешествии, иначе говоря – печатать свои впечатления поэта в стихах, впечатления, выгодные для советского режима и для коммунистической пропаганды. Он должен был в своих поэмах, написанных в Париже, показывать советским людям, что СССР, во всех отраслях перегоняет Запад, где страны и народы гниют под игом “упадочного капитализма”. Этой ценой Маяковский оплачивал свое право на переезд через границу “земного рая” (Ю. Анненков).

Маяковский опускался даже до того, что написал о Париже: «Провинция – не продохнуть!..» И в то же время признавался:

Я хотел бы жить и умереть в Париже,
Если б не было такой земли – Москва!

Маяковский всех зазывал «к нам, в СССР», даже Эйфелеву башню:

Идемте! К нам!.,
я вам достану визу!

А когда любимая женщина, эмигрантка Татьяна Яковлева, отказала Маяковскому быть с ним вместе и предпочла кого-то другого, то гигант Володя обиделся и пригрозил (даю опять без «лесенки»):

Я всё равно тебя когда-нибудь возьму —
одну или вдвоем с Парижем.

Не взял. Запутался во многих Любовях и в главной, к советской власти, и нажал на курок…

…Другая история. Как вспоминал Анненков, в Париже торжественно встречали полномочного представителя СССР Леонида Красина. На ступеньках советского посольства на улице Гренель Красин заявил ошеломленным французским журналистам:

– Милостивые государи и милостивые государыни! С моим приездом во Францию здесь водворяется социальная революция!..