Отель «Калифорния»

Я все-таки поговорил с профессором, и теперь мне нужна была уже другая информация. Нужно было подключать наших этнографов, а я не знал, кто из ребят сейчас свободен. Да может и Санычу в голову что-нибудь дельное придет. С ним случаются иногда озарения. Не скажу, что часто, но бывает.

Я подключил телефон к принтеру и терпеливо дождался, пока задохлик выплюнет все фотографии и умолкнет, включил музыку и снова вернулся к просмотру, складывая и сверяя детали, сопоставляя с делом Агафьева.

Черт, как же не хватает информации…

Где твоя «привычка», мудак?

С утра я все-таки приехал к начальству. Делать этого не хотелось, но предстать пред светлые очи Саныча было необходимо, поэтому, давя зевки и проклиная все еще страдающего от обжорства гада, я выполз на улицу и отправился в центр, предвкушая занимательную беседу.

Интуиция не подвела. Начальство было недовольно.

Саныч сидел напротив меня и бряцал чайной ложкой о чашку, это продолжалось уже минут десять. Звук был монотонным и бесячим, но я его игнорировал.

«Начальство» явно пребывало в дурном настроении.

— Я же просил тебя не трогать Шелестову, Яр, — наконец-то разжал Саныч губы.

— А я ее пока и не трогал, просто сходил на свидание. И знаешь, что? — выгнул бровь. — Мне понравилось. Действительно понравилось. А уж как понравилось гаду…

— Не смей! — проревел старый друг. — Ты не представляешь себе, куда собираешься влезть.

— Так просвети меня, а то мне что-то с каждым твоим словом все интереснее и интереснее, — усмехнулся.

— Волков, есть двери, которые не стоит открывать, есть люди, с которыми не стоит связываться, и есть другие, которых лучше обходить десятой дорогой. Мара именно такой случай, — Саныч подался вперед, карие глаза предупреждающе сверкнули. — И заметь, я прошу тебя по-дружески.

Я отрицательно покачал головой.

— Она мне нравится, Литвин. Очень нравится, без шуток. Во всех возможных смыслах.

— Хрен с тобой, Яр. Но я тебе помогать не буду. Никакой информации от меня не жди. И если что-то пойдет не так, знай, я буду в числе первых, кто оторвет тебе яйца.

Я удивленно выгнул бровь. Это же насколько Шелестова важна для Совета, что Саныч пытается мне угрожать?

— Ладно, что ты там нарыл?

— В ментовке пока ничего. Все вроде бы чисты и безгрешны…

— Ага, безгрешные менты, прям как девственница-стриптизерша, — пробормотал мужик.

— Я сказал «вроде бы», я еще не определился до конца, — отпил я мерзкий кофе. Кофе здесь всегда был исключительно мерзким: кислым и каким-то вязким. Сущее дерьмо.

— А убийца?

— Мне нужен кто-то из этнографов. Я поговорил с лечащим врачом Агафьева. Много интересного узнал.

— Например?

— Например, что Агафьев, действительно страдал от… — я запнулся на секунду, а потом все-таки продолжил, подобрав слова, — раздвоения личности. Вот только было это раздвоение очень странным.

— В каком смысле? Раздвоение личности уже само по себе не особо обыденная штука, — друг взъерошил темную шевелюру, поправил очки.

— Понимаешь, в чем прикол, другая личность, как правило, появляется потому, что человек не может справиться с той или иной ситуацией в жизни. Есть… давай назовем их «классическими», типы личностей: «Защитник», «Терпила» — тот, кто терпит боль, насилие, унижение, «Ребенок» или «Поэт», личность, которой проще всего выражать эмоции, и так далее. Бывают личности полноценные — у них есть имя, возраст, пол, какая-то история за плечами.

— Пол? — нахмурился Саныч.

— Да, они могут быть другого пола, расы, вероисповедания, даже могут говорить с характерным акцентом или на другом языке. А бывают личности… — я снова остановился, подбирая нужное слово, — недоразвитые, такие, которые не могут даже говорить. Они появляются лишь на короткое время в определенной ситуации, просто чтобы эту ситуацию пережить. «Полноценные» же личности могут заменять базовую личность на протяжении нескольких месяцев или даже лет.

— Хорошо, допустим, пока понятно, но я не улавливаю, к чему ты клонишь, — снова поправило очки «начальство».

— Понимаешь, в чем загвоздка, замещающая личность не может появиться просто так, из ниоткуда, без каких-либо предпосылок. Как правило, ее возникновение — следствие сильного стресса, травмирующего события, зачастую в детстве. Более того, это событие или события должны иметь продолжительный характер, чтобы… Считай это рефлексом. И чтобы этот самый рефлекс выработался, нужно время.

— Давай проще, Волков, я тебя умоляю, — потер переносицу Саныч.