Отель «Калифорния»

— Можно, — кивнула, делая шаг поближе к тротуару и подальше от места действия. В голове крутились мысли о том, что надо позвонить Киту, узнать, не было ли новых ключей.

Дубов остался стоять на месте, глядя мне вслед, краем глаза я заметила макушку Сашки и широкую спину Яра, достала мобильник, чтобы набрать ему сообщение, на секунду остановилась.

В три сорок две я бросила неосмотрительный взгляд в сторону места действия. Сине-белая мигалка высветила кусок земли и бледную тонкую руку, лежащую на темном покрытии. Мелькнула меньше чем на секунду татуировка: две параллельные прямые, а между ними формула закона всемирного тяготения.

В три сорок три я села на лавочку у ближайшего подъезда и все-таки отправила сообщение Волкову.

Через пятнадцать минут он и Славка сидели рядом, в ногах скучал пакет с какао и молоком, а молодые ребята грузили тело в анатомичку.

— Мара, ты уверена? — спросил Дуб.

— Не знаю, — я рассматривала кусты прямо перед собой, зелено-желтую ограду, бархатцы, темный асфальт с выбоинами, кривыми классиками и детским рисунком мелками. Ребенок очень старался нарисовать кота, вышло неплохо. Кот получился толстым и довольным жизнью, улыбался ртом-полоской, усы-ниточки задорно торчали во все стороны.

— Мара…

— Я правда не знаю, — передернула плечами и полезла в адресную книгу. Искать долго не пришлось, я включила громкую связь и набрала сначала мобильник, потом домашний. Везде срабатывала голосовая почта.

— Четыре часа, — вытащил мобильник у меня из рук Славка, — может, она просто спит, отключила телефоны.

— Может, — тупо кивнула, продолжая рассматривать детский рисунок на асфальте. Дуб переписывал номера себе в записную. Мне хотелось верить в слова старого знакомого, но не верилось.

— Расскажи о ней, — попросил Яр, закуривая.

— Через неделю Оле должно было исполниться тридцать восемь. Ее фамилия Караваева, вдова, детей нет, родственников по крови тоже, только со стороны покойного мужа. Она блондинка… Была, по крайней мере полгода назад. Рост около метра семидесяти, глаза зеленые, ей гланды удаляли в детстве, еще она ногу ломала. Какую — не скажу, не помню, — я говорила и все смотрела на дурацкого жизнерадостного кота. — Работала до смерти мужа в банке, потом открыла свое кафе. На Вернадского, какое-то цветочное название.

— А татуировка? — Волков поднялся, прошел к мусорке, выкинул окурок.

— Татуировка… Эта была идея Игоря — мужа — формула закона всемирного тяготения. Он к физике никакого отношения не имел, просто увлекался научно-популярной литературой. Перед самой свадьбой набили, Оля фотографии показывала, где они с замотанными запястьями, шутила, что свадьба двух суицидников.

— Знаешь, где жила?

— Ташкентский проспект.

— Это же… — Славка рядом аж подскочил.

— Почти другой конец Москвы, — спокойно кивнул Змеев. — Родственники в Москве живут?

— Нет, но точно сказать не берусь, — я понимала, зачем Яр спрашивает, так же как понимала и то, что последует за этим вопросом. — Если она сильно пострадала, я не уверена, что смогу опознать. Когда нужно будет приехать?

— Завтра сам тебя отвезу, — потянул меня за руку Ярослав. — Иди домой, я догоню.

Я покорно поднялась на ноги, сделала несколько шагов, толпа начала медленно расходиться.

Я только и успела что закрыть дверь, как раздался звонок домофона, а уже через пятнадцать минут Ярослав заваривал на кухне какао. Он принес пакет, который я умудрилась забыть возле той лавочки. От Змеева немного пахло табаком. На меня напало какое-то странное оцепенение. Не было злости, не было горя, не было слез, просто… просто жалко, просто неправильно, просто как-то непонятно. Как там Яр говорил в самом начале нашего знакомства? Профессиональная деформация?

Волков поставил передо мной кружку, высыпал на тарелку пряники, опустился напротив.

— Если я сейчас его выпью, просплю до обеда.

— А мы никуда не торопимся, — легко, но немного устало улыбнулся Волков. — Неизвестно еще, поедешь ты завтра куда-то или нет.

— Мы оба знаем, что поеду, — усмехнулась в ответ.

— Я еще не решил, — упрямо покачал он головой. Жест я оценила, хотя мы оба знали, что ехать, скорее всего, придется. — Пей свое какао.