Отель «Калифорния»

– А, ну правильно, пианино стоит дома. На рояле?

– И на рояле не играют. На фортепиано, это один и тот же инструмент. Но я не пианистка. Играю на виолончели. Знаете?

– Вблизи не видел, но знаю. Такой похожий на скрипку, только огромный, больше вас?

– Нет, огромный – контрабас, – засмеялась Елена. – Но я сейчас уже стала толще него…

– Вовсе нет, вы тоньше тростинки, – автоматически перебил он.

– Да уж, врите больше, я вас поняла. А виолончель вот примерно такой высоты… Ну в смысле гриф тут кончается. А корпус вот досюда.

Она положила ладонь на свой бюст.

– Снег кончился мы из него выехали. И вообще скоро приедем, – сказал Громов. – Менты сказали, что сервис на окраине.

На капот машины медленно наезжали желтые огни Нижнего Новгорода.

6

Громов не без труда открыл зашарпанную дверь автосервиса и вышел в зимний вечер.

«Нексия» стояла на заснеженной парковке.

Двигатель работал тихо; сдержанно теплились габаритные огни.

– Все в порядке, – сказал он, сев на свое место. – Менты нас отправили куда надо. Ваш «Ситроен» на подъемнике и его уже начали разбирать.

– Как разбирать? Зачем разбирать?! – испуганно спросила Елена.

– Да нет, низачем… – Громов покачал головой. – Извините. Просто у слесарей жаргон: не «чинить», а «разбирать», потому что современные машины состоят из модулей.

– А…

– Если уместно так выразиться в данной ситуации, вам повезло, – перебил он. – Если бы вы напоролись на диск где-нибудь в Удмуртии, был бы – как говорят татаре – аптраган. Нижний Новгород – автомобильная столица России. Сервис на первый взгляд хламной. Но ребята толковые.

– Спасибо вам, Александр, – сказала она. – Не знаю какое спасибо. Вы все для меня сделали. Без вас бы я умерла. Утром поехал бы снегоочиститель, раскопал сугроб и нашел замерзшую лягушку.

– Да ну вас, Елена, – Громов покачал головой. – Полно вам, ерунда.

– Не ерунда. Вы мой спаситель, я вас никогда не забуду… Слава богу, все кончено. Спрыгиваю с вашей шеи. Давайте найдем бумагу и ручку, я запишу ваш адрес, чтобы послать деньги за эвакуатор, и поезжайте в гостиницу, вы ведь собирались заночевать. А потом счастливого вам пути. Как принято говорить? Семь футов под килем?

– «Удачи на дороге», футы – у моряков.

– Извините… – она улыбнулась. – Это я по привычке. Удачи на дороге, милый Александр!

– Спасибо, милая Елена, – в тон ответил он. – Но вы рано со мной прощаетесь.

– Рано?

Елена взглянула непонимающе.

– Увы. Еще неясно, в какую сумму обойдется ремонт. Они принимают только наличные. В любом случае вам надо найти банкомат и снять деньги. Не на такси же вы поедете.

– Так вы что, Александр, будете ждать, пока ремонтируют мою машину?! И повезете меня в банкомат?! А как же ваш сон и отдых?

– Я уже говорил, Елена, что сказавший «А» говорит «Б». А что собирались делать вы?

– Подождать, пока починят машину, и ехать в Казань.

– В Казань. А вы знаете, сколько до туда?

– Ну… примерно. А сколько на самом деле?

– Примерно как отсюда до Москвы. Четыреста километров или около того. Вы представляете, что это такое? Ночью, зимой и в первый раз.

– А какие варианты? – она поморщилась, покачала головой. – Возвращаться в Москву? вы говорите, то же самое. Лучше в Казань, как собралась. Заправлю полный бак и тихонько покачусь. Включу противотуманные фары, буду смотреть только вперед – к утру как-нибудь доеду. А что будете делать вы?

– Я… – он пожал плечами. – Ждать, пока ремонтируют вашу машину, я, конечно, не буду. Пусть они выставят дефектовку. Определимся по деньгам, съездим в банкомат, снимете плюс-минус…

– Кстати, я сразу отдам за эвакуатор, – перебила Елена. – Сколько вы за него заплатили?

– Две тысячи. Снимете и отдадите. Потом я отвезу вас в какое-нибудь кафе, посидите там. Я дал мастерам ваш сотовый, они позвонят, когда все будет готово.

– А сколько это займет?

– Ну… – Громов помолчал. – Я думаю, если есть запчасти, часа два-три. Плюс полчаса на развал-схождение.

– На что – на что?

– Не регулировку колес, чтобы они смотрели правильно и машину не вело. Положено после любого ремонта передней подвески.

– Ясно, – она кивнула. – Только зачем везти меня в кафе? Я могу посидеть и тут.

– Нет, Елена. Здесь вы посидеть не можете. Во-первых, в холле этого сервиса холоднее, чем на улице. А, во-вторых, уже сказал: с ними договаривался я, вы не должны показываться до окончания работ. Иначе счет раздуется до небес и выше. В кафе я отдам документы и объясню, что вам должны сделать.

– Слушайте, Александр… – Елена вздохнула. – Вы мой добрый гений.

– Я не гений и уж точно не добрый. Просто знаю жизнь. И, кстати, вы обещали напоить меня кофе, а тут нет вендингового автомата.

– Кофе?!

– Да, кофе. Сейчас поедем в кафе и вы меня напоите.

– Но я…

– Елена, я пошутил, – Громов засмеялся. – Мы сейчас поедем отсюда, но за кофе.

– А… куда?

– Завершать заботу о вас. Найдем какой-нибудь магазин, купим вам шапку.

– Шапку? А зачем мне шапка? У шубы есть капюшон, вы же видите.

– В вашем капюшоне только собирать жареные каштаны. В Париже на бульваре Капуцинов. А не выезжать ночью на трассу.