Отель «Магнолия»

Он окинул всю ее взглядом - от носков черных туфель на высоком каблуке до узкой черной юбки, облегающей бедра, и милого маленького жакета, надетого поверх шелковистой белой блузки. Они совпали по стилю - он в черном костюме и белой рубашке, она в этом элегантном наряде. Интересно, она была также одета на похоронах своего отца?

- В этом наряде ты выглядишь так же прекрасно, как и в голубом свитере сегодня утром, но мне нужно кое в чем признаться, - сказал он и обнял ее за плечи одной рукой. - Больше всего ты мне нравишься в узких джинсах и рабочих рубашках. В них ты прямо-таки суперсекси.

Она взяла его под руку.

- Ты тоже больше нравишься мне в рабочей одежде. Я думаю, что такой торжественный прикид несет печаль, а наши повседневные вещи говорят нам о счастье.

Ветер утих, и, хотя было прохладно, ярко сияло солнце. Он хорошо помнил бурю с грозой и молнией, разыгравшуюся в день похорон Мелани, а также непогодь в тот день, когда он пришел к ней на могилу, чтобы отдать кольцо. Может, нынешний день просто служил отражением того, чем полнилось сердце Такера? В день похорон Мелани он заходился от гнева, готовый испепелить всех этим огнем. Но сегодня, несмотря на печаль, он отпускал ее отца, Люка, с миром в душе.

Когда они добрались до кладбища, Такер помог Джолин выйти из машины и взял ее за руку. Именно это прикосновение давало ему утешение и уверенность. Он замедлил шаг, чтобы не обгонять ее, но, когда они приблизились к катафалку, она отпустила его руку и пошла вперед, чтобы встать рядом с высокой сосной. Распорядитель похорон открыл заднюю дверцу катафалка, и Такер занял место у гроба вместе с братьями Мелани. Трое незнакомых мужчин выстроились по другую сторону.

Пока они несли гроб к могиле, Такер слышал, как шелестят над головой прошлогодние сухие листья дубов. Но, как только гроб установили на подставку и все встали в шеренгу, послышался щелчок, и голос Гарта Брукса наполнил воздух песней «Танец». Он пел о том, что мог бы избежать боли, но тогда пришлось бы пропустить танец.

Немногие выбрали бы эту мелодию для своих похорон. Песня обращалась к любимому человеку, который ушел, и нечто подобное могла бы написать Карла своему Люку в тот день. Такер взглянул на Джолин и увидел, что она вытирает глаза. Очевидно, песня задела ее за живое.

Такер задумался обо всем, что пришлось пережить и ему, и Джолин, и вдруг со всей отчетливостью осознал, что готов не просто разделить с ней постель. Он готов разделить с ней свою жизнь.

«Магнолия» стала его домом в физическом смысле. Но его душа выбрала своим домом Джолин Бруссар. Он полюбил эту женщину и теперь ему оставалось лишь дать ей достаточно времени и пространства, чтобы она тоже влюбилась в него.

* * *

Джолин чувствовала каждое слово песни Гарта, и, когда эти слова проникали в сердце, отпускала вину и боль прошлого. Она тоже могла бы избежать боли, как пел Гарт, но тогда пропустила бы этот танец. Счастливое время, которое проводила с отцом в его цветниках. Походы по магазинам с матерью, когда была маленькой. Она подумала, что будет держаться за хорошие воспоминания, какими бы скудными они ни были, и постарается отпустить все другие.

Когда песня закончилась, наступила пауза, и вперед вышла женщина в ярко-красном платье. В одной руке она держала микрофон, в другой - носовой платок.

- Прощаться с моим драгоценным мужем нелегко, и вы все могли подумать, что эта песня - не для похорон. Но это была наша песня. Тот год, когда она появилась, стал самым тяжелым в нашей семейной жизни. Мы оба потеряли своих родителей. Люк остался без работы, на руках у нас были маленькие дети. Мы потратили все сбережения, прежде чем он наконец нашел другую работу. В те дни мы часто ссорились из-за денег детей и всего остального. Однажды он пришел домой, поставил кассету с этой мелодией и протянул мне руку. Он не был романтиком, так что я немало удивилась, но подумала, а вдруг... - Она сделала паузу и промокнула глаза, прежде чем продолжила. - Я подумала, что, возможно, он готов приложить чуть больше усилий к сохранению нашего брака, поэтому подала ему руку Он включил проигрыватель, и зазвучала эта песня. Мы танцевали и плакали. Это был поворотный момент в нашей совместной жизни. Он все еще оставался далеко не романтиком, но иногда приходил и снова ставил эту песню, и мы танцевали. Он не хотел никаких похорон. Даже таких скромных. Он просто попросил похоронить его рядом с нашей дочерью, Мелани, а меня просил не горевать слишком долго. Я могу выполнить все его просьбы и, может быть, когда горе станет невыносимым, просто поставлю эту песню и вспомню, что, если бы я не пережила этой страшной боли сегодня, то пропустила бы танец с фантастическим мужчиной. Спасибо вам всем, что пришли. Песня, которая прозвучит сейчас, была его выбором. Под эту мелодию мы танцевали в наш последний вечер, перед его уходом на небеса, к нашей дочери.