Отель «Парк»

— Теперь ты видел место, — продолжал Селя. — Имей в виду: риск очень велик, и поэтому мне хотелось бы, чтобы ты еще раз все взвесил, прежде чем дать свое согласие.

Я на секунду задумался, потом решительно сказал:

— Смогу, не беспокойся!

Мы двинулись дальше.

— Это будет замечательно, — вполголоса, словно разговаривая сам с собой, продолжал Селя. — Палачи получат по заслугам. — И добавил с улыбкой: — Не хотелось бы мне оказаться в их шкуре.

— А когда это произойдет? — поинтересовался я.

Селя задумался, что-то подсчитывая в уме.

— Вероятнее всего, вечером второго августа. А тридцать первого июля ты приедешь в Прокупле.

— А где мне тебя найти?

— Поезд из Куршумлии приходит в Прокупле около полудня. Приезжай этим поездом. С вокзала пойдешь по дороге к Гаричу. Я буду ждать тебя возле первого моста. Если спросят, куда идешь, говори, что приехал навестить своего одноклассника. Я познакомлю тебя с товарищем, который поможет подготовить операцию. А сейчас хватит об этом. Помни: никому ни слова!

Мы расстались. Договорились встретиться в четыре часа на вокзале.

Перед отъездом я решил зайти к отцу, работавшему в городе. По дороге думал о предстоящем деле. Все произошло так быстро, так неожиданно! Я припоминал свой разговор с Селей, потом попытался представить, как буду выполнять задание.

«А ведь тут очень легко можно и голову сложить, — внезапно мелькнула мысль. — А я еще только начал жить, мне девятнадцатый год…»

Отказаться? Но что скажет мой учитель? Нет, ни в коем случае! Если вдруг я погибну, останутся жить другие, и они узнают обо всем.

Впереди — неделя ожидания. Она будет для меня долгой и мучительной. Мне бы хотелось выполнить задание сегодня же вечером. Но это невозможно. Необходимо набраться терпения и ждать.

Я вошел в кондитерскую и заказал лимонад. Внутри никого не было, кроме хозяина. Рой мух облепил столики. В помещении было прохладно.

Я сидел задумавшись. Мимо кондитерской прошли два немецких солдата. Один из них заглянул в дверь, и наши взгляды встретились. Я вздрогнул. Неужели это тот человек? Какое поразительное сходство! Мысли мои невольно обратились в прошлое, к апрельским дням, когда немцы бомбили Белград.

В то утро я разыскал Мишу, своего лучшего друга.

— Что теперь будем делать? — спросил я его.

Ответ последовал незамедлительно:

— Пойдем добровольцами!

С трудом нам удалось проникнуть к уездному начальнику. Он встретил нас неприветливо.

— Хотим записаться в добровольцы! — в один голос сказали мы.

Начальник медленно встал, подошел к нам. Его губы скривились в недоброй усмешке.

— Желаете в добровольцы?.. — начал он с издевкой и тут же завопил как бешеный — Я вам покажу добровольцев! Вон отсюда, сопляки! Нашлись защитники отечества! Этого еще не хватало! Вон!

Он орал на нас так, словно перед ним стояли его смертельные враги.

— Часовой! — крикнул он.

— Слушаюсь, господин начальник!

— Вышвырнуть этих щенков и впредь не пускать ко мне такую шантрапу!

Мы пулей вылетели из комнаты. Оказавшись на улице, посмотрели друг на друга. Может, мы и правда не внушаем ни малейшего доверия? Может быть, мы и правда еще дети? Все наши мечты стать добровольцами разлетелись в пух и прах, однако твердое намерение встать в ряды защитников родины не поколебалось.

Наступили пасмурные и холодные дни. Над городом низко плыли хмурые облака, моросил дождь. По улицам шли солдаты, торопившиеся на сборные пункты. Их провожали жены, дети, родители. Повсюду слышался плач.

В направлении Прокупле и Крушеваца двигались воинские части. Солдаты насквозь промокли. Лошади с трудом тянули тяжело груженные телеги. Я наблюдал все это и, вопреки дождю и воле уездного начальника, хотел бы вместе с этими частями оказаться в водовороте событий. Отдаться ему, пусть влечет куда хочет. Уж наверняка прибьет к тому месту, где я смогу надеть форму и получить винтовку.

Неподалеку от меня пожилой солдат с большими, стоящими торчком усами на круглом добродушном лице держал под уздцы двух лошадей и время от времени поглядывал на корчму. Казалось, он кого-то поджидал.

Я подошел поближе. Солдат оглянулся и, заметив меня, сказал:

— А ну-ка, паренек, добудь мне ракии.

Он сунул мне флягу и деньги, а когда я вернулся, спросил:

— Ты видел в корчме офицера?

— Их там много, они едят и пьют. А зачем он тебе?

— Да там мой командир, я жду его здесь, почитай, целый час.

Солдат показался мне добродушным человеком, и я, подстегиваемый желанием попасть в армию, стал расспрашивать его, как это сделать. Однако помочь мне он ничем не мог. Его самого мобилизовали, и вот он здесь.

Из слов солдата я понял, что его рота ушла в направлении к Блацу, а командир завернул сюда закусить.

— А примет меня твой командир, если я приду к вам? — спросил я.

— Конечно нет! Да и зачем это тебе? Сиди лучше дома. Дойдет очередь и до тебя.

— Если он меня возьмет, я помогу тебе управляться с лошадьми, — сказал я, надеясь завоевать его расположение.

Эта идея пришлась солдату явно по душе.

— Да, не худо было бы кого-нибудь иметь под рукой, — согласился он.