Отель «Персефона»

– Выйти из психиатрической клиники, в которую вы тогда попали по возвращении с Коса.

– Что? – воскликнул Роберт. – Вы спятили, Хоупман?

– Вы явно задаете вопрос не тому человеку, мистер Трейси! – огрызнулся тот.

– Откуда у вас такие сведения?

– До переезда на Кос я двенадцать лет прожил в Лондоне. Вам это прекрасно известно, как и то, что все эти годы я возглавлял отдел по расследованию особо тяжких преступлений, пока досрочно не вышел на пенсию после ранения. Именно руководствуясь моим послужным списком, вы наняли меня на должность начальника службы охраны «Персефоны». Мне достаточно было позвонить своим бывшим коллегам, и они оперативно предоставили досье на вашу жену.

– Вы действовали за моей спиной! – возмущенно воскликнул Роберт.

– Я собирался вам рассказать, но события стали развиваться слишком быстро. Когда у меня возникли определенные подозрения относительно душевного здоровья миссис Трейси, я, посоветовавшись с доктором Камбанарисом, взял на себя смелость…

– Ладно, сейчас это не важно. – перебил Роберт. – Эрика действительно лежала в клинике?

– С диагнозом «острый невроз». Ее поместила туда мать, вскоре после возвращения миссис Трейси – тогда еще мисс Джоунс – с Коса. Особенностью заболевания вашей жены явилась полная потеря памяти. Из мозга мисс Джоунс стерся сам факт ее трехмесячного пребывания в Греции. Лечащий врач записал в медицинской карте, что невроз, вероятно, явился следствием сильнейшего потрясения, которое незадолго до этого испытала пациентка, поэтому потеря памяти оказалась скорее благом, чем требовавшим дополнительного лечения обстоятельством. Спустя полгода мисс Джоунс была выписана из клиники в удовлетворительном состоянии и вернулась к учебе в колледже. Вот копия медицинского заключения, мистер Трейси. Можете прочесть.

– Позже, – отмахнулся Роберт. – Если двадцать лет назад с моей жены были сняты все обвинения, почему вы утверждаете с такой уверенностью, что тех несчастных отравила именно она?

– Ее отпустили за отсутствием улик, мистер Трейси, а это совсем не то же самое, что очевидное доказательство невиновности. Полицейским просто не удалось доказать, что именно мисс Джоунс вылила яд в распределительный бак. Во-первых, тогда в отеле еще не было камер видеонаблюдения, которые так помогли нам сегодня. Во-вторых, скорее всего мы имеем дело с уникальным составом, отравляющие свойства которого полностью нейтрализуются спустя некоторое время после растворения в воде. Именно поэтому тем летом полиции Коса не удалось обнаружить в проточной воде никаких посторонних примесей. Мы отправим остатки содержимого фляги на экспертизу, но я практически уверен, что мое предположение подтвердится. А кроме того… – Хоупман выдержал многозначительную паузу. – То, с какой уверенностью миссис Трейси действовала сегодня, говорит о том, что она не только знала про тайник с ядом, но и знала, как этим ядом пользоваться. Ее целенаправленные действия…

– Довольно. Ваш ход рассуждений мне понятен.

– Поэтому я спрашиваю, миссис Трейси, – Хоупман снова повернулся к Эрике. – Зачем вы это сделали? Должна существовать очень веская причина для столь серьезного поступка. И тогда, и сейчас.

Еще до того, как Хоупман закончил говорить, Эрика вспомнила все. Меньше минуты потребовалось, чтобы восстановить в памяти то, что долгие годы пряталось в самых укромных ее уголках. Словно яркая вспышка, пронеслись перед Эрикой события того страшного лета. Кусочки сложного паззла встали на места. То, что раньше казалось необъяснимым, внезапно обрело смысл.

Анкета, которую дал Эрике Хоупман, по-прежнему лежала перед ней на столе. Вновь взглянув на фотографию, Эрика узнала себя девятнадцатилетнюю: бледное лицо в обрамлении длинных черных волос и отрешенный, ничего не выражающий взгляд.

Взгляд Незнакомки.

– Я буду говорить. – Эрика подняла голову. – Я расскажу всё.

– Не делай этого! – воскликнул Роберт в порыве отчаяния. – Сейчас я позвоню адвокату, и…

– Мне не нужен адвокат. Я должна рассказать прямо сейчас… пока помню. Я ведь снова могу все забыть, не так ли, доктор Камбанарис?

– Да, – медленно ответил Камбанарис. – Медицине подобные случаи известны.

– Тогда не будем терять времени.

– Вы не будете возражать, если я включу диктофон? – вежливо уточнил Артур Хоупман.

– Что? – рассеянно переспросила Эрика. – А, конечно. Пожалуйста.

Начальник службы охраны нажал на кнопку и кивнул:

– Можете начинать, миссис Трейси.

Эрика узнала тайну своего рождения, когда ей исполнилось пятнадцать. В тот холодный февральский вечер она дежурила у постели тяжело больного деда. Ставрос Париос попал в больницу с тяжелой двухсторонней пневмонией, практически не оставлявшей шансов на выздоровление. Иммунитет семидесятилетнего Ставроса был подорван перенесенным на ногах гриппом, осложнением которого, скорее всего, и стала пневмония. Когда пожилого грека доставили в больницу с температурой под сорок, он находился без сознания. Дежурный врач прямо сказал Эрике, что состояние ее дедушки тяжелое, и попросил вызвать в больницу кого-то из старших родственников.