Отель «Петровский»

«Теперь все будет хорошо», – говорил он себе, спеша по коридору к комнате жены.

То, что ошибся и хорошо уже не будет, Николай Федорович понял позже, когда увидел тело сына, распростёртое возле двери.

Глава седьмая

Наталья по-прежнему лежала в кровати, полагая, что жизнь кончена, когда дверь без стука распахнулась и на пороге возник муж.

– Прости меня, Наташа, – отрывисто проговорил он. – Ты была права. Нужно уезжать. Сегодня же. Сейчас же.

Она приподнялась на локте, вглядываясь в его лицо: не шутит ли? И поняла, что Николай серьезен как никогда. Отбросив одеяло, Наталья села в кровати и спросила:

– Что произошло?

Муж пожевал губами, словно перебирая в уме нужные слова, но в итоге сказал только:

– Потом, все потом. Зови Татьяну. Собирай вещи. Я иду к Дмитрию.

Дверь за ним закрылась, и Наталья вновь осталась одна, в полной растерянности. Что случилось за последний час? Что могло заставить Николая так резко поменять свое решение? Она не знала, но сейчас не было времени выяснять. Наталья была рада, что ей наконец-то позволено уехать отсюда, и ощущение свободы, счастья от долгожданного избавления было, вероятно, таким же, как у узника, перед которым отворилась дверь темницы.

Молодая женщина выскочила из кровати и забегала по комнате, призывая Татьяну.

Спустя примерно полчаса они уже успели уложить часть вещей: Наталья решила забрать лишь самое нужное, за остальным всегда можно прислать слуг. Она держала в руке шляпную коробку, когда до нее дошло, что в доме царит странная тишина.

Николай пошел к сыну, чтобы сказать ему примерно то же, что и ей. Конечно, ему пришлось объясняться с Дмитрием дольше, чем с женой, поскольку он не был в курсе ситуации. И все же… Они давно уже должны были поговорить!

А после муж, конечно же, вызвал Антона и управляющего, а те подняли на ноги других слуг. Должна начаться беготня, суета, разговоры, вопросы, как это всегда бывает при сборах.

Однако ничего этого не было. Николай не вернулся узнать, как дела, готова ли Наталья. Не слышались голоса Антона или Петра Савельевича, отдающего распоряжения. Никто не заглядывал к Наталье, не спрашивал, не торопил.

Наталья повернулась к Татьяне, которая деловито паковала какие-то картонки, и сказала:

– Что-то тихо очень. Как будто в доме нет никого.

Татьяна распрямила спину, прислушалась.

– И то верно. – Она растерянно посмотрела на хозяйку. – Правда ваша.

Наталья, не говоря больше ни слова, поспешила к двери, выглянула в коридор.

Комната мужа была рядом, и Наталья пошла туда. Коротко стукнула в дверь; не дожидаясь ответа, открыла ее.

– Николай! Николай Федорович! – громко позвала молодая женщина, но не получила ответа.

Наталья оказалась права: все вещи находились на своих местах, никто не упаковывал их, камердинера Антона в комнате не было.

«Что-то нехорошее произошло», – отстраненно, будто это относилось не к ней и любимому мужу, а к посторонним людям, подумала Наталья.

Быстрым шагом выйдя из комнаты, она отправилась к Дмитрию, даже не предполагая, что ему скажет, не раздумывая, как он воспримет ее визит, и вообще удобно ли это.

Татьяна стояла в дверях и хотела спросить о чем-то, но Наталья нетерпеливо махнула рукой: потом, все потом. Комнаты Дмитрия находились на том же этаже, что и ее, и Николая Федоровича, но в другом крыле. Пройти нужно было немного, но Наталье казалось, что она движется слишком долго и медленно, теряя драгоценное время.

– Наталья Андреевна!

Она обернулась и увидела Петра Савельевича.

– Прошу прощения… – начал он, но ей некогда было выслушивать вежливые фразы.

– Николай Федорович говорил вам, что мы уезжаем? Велел собираться?

По изумлению, отразившемуся на узком длинном лице, она поняла, что ответ будет отрицательный.

Может быть, Коля все еще у Дмитрия, и они просто беседуют, а она напрасно волнуется?

Но сердце кричало: нет!

Больше не обращая внимания на управляющего, Наталья продолжила путь и по звукам шагов за спиной поняла, что Петр Савельевич идет за нею. Он был человеком основательным, уверенным в себе, хотя и замкнутым, что усилилось после исчезновения дочери, и Наталья подумала, что с ним безопаснее. Какая именно опасность может ее подстерегать, не задумывалась, но слегка замедлила шаг, чтобы управляющий догнал ее.

Дверь в комнаты Дмитрия была приоткрыта – совсем узкая щелочка, как будто ее хотели закрыть, но случайно не довели начатое до конца. Наталья подошла к ней и остановилась в нерешительности, снова засомневавшись: вдруг отец и сын попросту беседуют, а она возьмет и прервет их разговор?

Петр Савельевич подошел и остановился в двух шагах от Натальи. Она молча посмотрела на него, и он ответил понимающим взглядом.

– Николай Федорович собирался сюда. Возможно, он там, и они сейчас заняты разговором.

– Голосов не слышно, – негромко заметил Петр Савельевич.

Это была правда. За полуоткрытой дверью было тихо.

– Осмелюсь предположить, что Дмитрий Николаевич отдыхали: я несколько раз проходил здесь по служебной надобности, ни малейшего звука не услышал.

«Куда же в таком случае подевался Коля?» – спросила себя Наталья, а вслух проговорила: