Отель с привидениями

Поразительно, какое презрение вызывали у него толпившиеся во дворе люди! Они же тем временем все двинулись к въездным воротам, так что не оставалось сомнений в том, что дилижанс появился. Мощные удары копыт, сотрясавшие двери из толстых досок, и ржание служили знаком, что свежая подстава лошадей тоже знает о прибытии дилижанса и в нетерпении ждет, когда ее выведут. Сама хозяйка издалека услышала шум и теперь спешила из своей комнаты по широкой лестнице во двор. Внезапно по всему дому распахнулись решетчатые окна и отовсюду высунулись любопытные лица; люди напряженно вслушивались. Шум приближался, звон колокольчиков превратился в переливчатую мелодию; слышался мощный цокот копыт, веселые крики кучера, подбодрявшего лошадей, время от времени он дул в рожок: затем совсем близко звон и тяжелый топот смешался с глухим стуком. Толпившиеся в воротах люди вдруг разделились на две части, и в проходе появились две покрытые пылью крепкие лошади, причем у правой, превосходной буланой масти, на задней ноге было большое черное пятно. Вне всякого сомнения, это был Гренгуар, не посрамивший своего доброго имени, и мсье Ле Беф торжествующе указывал на него пальцем. За Гренгуаром и его парой появились еще два мощных коня, упряжь четверки была разукрашена красными и синими кисточками. А вслед за ними, покачиваясь, в ворота въехала движущаяся гора, путешествовавшая от самого Лиона, покрытая белой дорожной пылью. Большой кусок парусины прикрывал багаж, громоздившийся на крыше экипажа, тоже запорошенный пылью; множество лиц смотрело с империала и из окон дилижанса; лица казались нездоровыми и усталыми, выбеленные, как мукою, каждое своей порцией пыли. Посреди двора экипаж резко остановился. Отворились двери, появились приставные лесенки, люди в синих куртках с начищенными до блеска поясами полезли на крышу дилижанса снимать багаж. Тут же вывели четырех свежих лошадей, которые не сразу дали запрячь себя, перебирая ногами и чуть не сбивая с ног заглядевшихся на них зевак.

Но вот из дилижанса спустился в простертые к нему руки самой хозяйки, готовые подхватить его, высокий, чуть сутулый мужчина болезненного вида. Он казался слабым, но шел довольно бодро, опираясь на руку исполненной достоинства дамы в черном, надменно глядевшей на окружающих. С ними вместе сошла красивая белокурая девушка, в которой я тотчас признал будущую невесту. Я наблюдал за ними, перегнувшись через балюстраду.

Тут разыгралась прелюбопытная сцена. Господин с соломенными усами все улыбался, как бы предвкушая нечто забавное. Но когда молодой человек с двумя дамами начали подниматься по деревянной лестнице, он отшвырнул сигару и принялся лениво спускаться им навстречу.

– Дражайший братец, – произнес он, вытягивая руку из глубочайшего кармана. – Soyez le bienvenu![17] Я счастлив видеть тебя здоровым и отдохнувшим. Но путешествие, должно быть, чертовски утомило тебя.

Глаза высокой дамы вспыхнули огнем, она шагнула вперед, чтобы загородить сына.

– Уходите! Retirez-vous infâme![18] – воскликнула она. – Что вам здесь нужно? Как вы посмели явиться сюда?

– Дражайшая мадам, – ответил он, низко кланяясь. – Примите мои смиренные извинения, но мне хотелось бы поговорить наедине с моим дорогим братом, который, кстати, насколько я вижу, вновь в добром здравии. Я провел здесь два дня – целых два дня! – в ожидании этого радостного часа.

– Уходите немедленно! – проговорила высокая дама, трепеща от гнева. – Неужели никто не может прогнать отсюда этого негодяя! Messieurs! Messieurs! Умоляю вас, заставьте его уйти!

Кругом начали собираться люди в куртках, которым наша хозяйка в волнении излагала всю историю, взывая к их чувствам. Слушатели сочли, что дело вопиющее, и мсье Ле Беф предложил прибегнуть к физическому воздействию. Но мсье Лемуэн мягко отвел мать в сторону.

– Дорогая матушка, – сказал он, – давайте выслушаем, что он скажет. Он не может причинить нам вреда.

– Благодарение Богу, нет, – ответила она. – Мы не в его власти. Но тебе не следует разговаривать с ним, сын мой.

Все это время господин со светлыми усами стоял прислонясь спиной к перилам и наблюдал за ними, молча улыбаясь.

– Ну, братец, – произнес он наконец, – ты видишь, мадам – благородная, религиозная женщина – хочет затеять ссору. Оставим ребячество. Я приехал издалека, чтобы поговорить с тобой, и странно было бы ждать, что я откажусь от разговора из-за подобных капризов! Дай мне полчаса – всего полчаса. Мадам может присутствовать при этом. Как и мадемуазель, если ей это покажется интересным.

Молодой человек повернулся к надменной даме.

– Звучит вполне разумно, – заметил он, – нам лучше выслушать, что он скажет. Хорошо, приходи в мой номер, в золотые комнаты, через час. Но имей в виду – это в последний раз.

– С превеликим удовольствием, – ответил его собеседник и низко поклонился. – Больше я не побеспокою вас. Кстати, примите мои поздравления, мадемуазель – настоящая красавица. Засим – au revoir[19], увидимся через час.